Вива ла куба. Ник Винсент

товаров – от продуктов до сигар. Работа была нелегальной, но безопасной, по крайней мере, так он говорил.

      Рауль согласился не сразу. В ту ночь он долго сидел в своём крошечном доме, слушая, как мать ворочается на кровати. Они почти ничего не ели на ужин – только немного риса с подгоревшим луком. Его воспитали честным, но что толку в честности, если она не может накормить семью?

      Лазаро оказался не таким, как он ожидал. Это был мужчина лет сорока, с цепким взглядом и грубоватой речью, словно весь его мир состоял из сделок и риска. Они встретились в старом складе, где стены были покрыты пятнами плесени, а воздух пах влажностью и табаком.

      – Ты – солдат, – сказал Лазаро, оглядывая Рауля с головы до ног. – Значит, привык к приказам и умеешь держать язык за зубами. Это хорошо.

      Рауль промолчал. Ему было непривычно, что кто-то оценивает его как инструмент.

      – Работа простая: нужно доставить груз на побережье. Ничего незаконного, просто сигары и ром. Всё, что нужно людям, чтобы забыть о своём дерьмовом существовании, – добавил он с усмешкой.

      Первый рейс оказался нелёгким. Рауль вёз на старом грузовике ящики с ромом и пачки сигар. Дороги были разбиты, а каждый встречный блокпост напоминал о том, что его могут остановить и обыскать. Внутри грузовика царила духота, которая смешивалась с нервным потоотделением.

      На одном из блокпостов ему пришлось остановиться. Солдат в старой форме долго рассматривал документы, затем начал обходить машину.

      – Что везёшь? – спросил он, направляя фонарь в кабину.

      – Юкку, немного рома для деревенского праздника, – ответил Рауль, сохраняя спокойствие.

      Солдат посмотрел на него подозрительно, но, к счастью, не стал проверять груз. Только позже Рауль узнал, что такие ситуации решаются заранее – через небольшие взятки, солдат само собой знал чей это грузовик.

      Работа начала приносить деньги. Рауль мог покупать еду, которую не видел месяцами: мясо, молоко, иногда даже привозные консервы и конфеты. Но чем глубже он погружался в этот мир, тем больше понимал, как далеко от честности оказался. Он видел, как люди в деревнях умирают без лекарств, а богатые в Гаване крутят носом от тарелки, если лобстер недостаточно свежий.