Желание Желаний. Запретные воспоминания. Аснат Уннгер

раз. И я сообразила, что ничем не рискую, если назначу встречу в вестибюле учебного института, где в то время работала и училась.

      В те времена эти пространства практически не охранялись. Номинально присутствовал вахтер на проходной при входе в институт. Мы договорились о времени встречи на следующий день днем.

      4.5. Помощь

      Я отлучилась на минутку из отдела кадров, и мы встретились с Мишей у подножия лестницы на первом этаже. Высокий и стройный, темно-каштановые длинные волосы, что в те времена не приветствовалось в обществе, челка почти закрывает один глаз, задумчивый настороженный взгляд… Не уверена, звали ли его на самом деле Миша, но почему-то мне хочется так его называть.

      

      Затрудняюсь передать наш разговор в точности, но смысл был следующий. Молодой человек имен не называл. Но сказал, что ко мне просьба – передать записку другому человеку. Кому? Надо вспоминать. Но почему-то мне кажется, что было слово «брат». От кого и для кого записка по ней самой нельзя было сказать. Почему-то при мысли о записке у меня перед глазами всплывает образ Рейна, он – в шинели больной, уставший и измученный.

      Молодой человек так же сказал мне, что его попросили помогать мне, в том числе, деньгами. Он поинтересовался, не надо ли мне чего. Я вообще не понимала, что происходит. И мы расстались. На прощание он пообещал мне, что будет со мной созваниваться для оказания помощи.

      Он и, правда, перезванивал. Не знаю, сколько раз. Может, совсем немного. Помню, как мы встретились с ним в институте на 2-ом этаже «на ипподроме» (так называли это открытое пространство обитатели института). Миша позвонил мне по-местному номеру с вахты. И ждал меня, выйдя из тени, когда я подошла. Он извинился, и сказал, что денег ему удалось для меня найти пока немного. Я не брала. Но он практически вложил деньги мне в руку. Там действительно была свернутая пачка мелких купюр.

      4.6. Укол

      Хронологически дальше следует сцена, где я у себя дома наедине с тетей.

      Мы сидим рядом. Насколько удается понять, тетя говорит что-то типа – тебе никто ничего не передавал? Ты же знаешь, что Рейн – преступник, ты подвергаешь себя опасности. У тебя есть что-то от него. Не скрывай ничего. Я тебе сейчас помогаю. Тебе кто-то что-то оставил?

      Тетя придвигается ко мне еще ближе и ближе, зеркалит мои движения. Мы сидим за столом рядом, практически соприкасаясь бедрами. Я делаю вид, что ничего не понимаю и все отрицаю, хотя и ощущаю, что воля моя снова почти подавлена, как я теперь понимаю, профессиональным манипулированием и гипнозом.