– Так… – капитан стукнул кулаком по столу и мучительно поморщился: – Теперь повторите снова и в два раза медленнее… кто такая она? Кого вы встретили перед дверью соседей? И не спешите, мне это в протокол занести надо!
– Натуральная профурсетка! – понизив голос, доверительно сообщила свидетельница.
– Профур… – проговорил Ананасов, склонившись над протоколом. – Через «о» или через «а»?
Тут он в сердцах бросил ручку на стол и воскликнул страдальческим голосом:
– Да что вы такое говорите? Какая такая профурсетка? Вы нормальными выражениями не можете пользоваться?
– А чем же вам профурсетка-то не нравится? – удивилась свидетельница.
– Потому что такого слова в словаре нету! – И Ананасов с гордостью показал свидетельнице на украшавший его рабочий стол орфографический словарь.
Словарь этот подарил капитану на последний День милиции его непосредственный начальник, полковник Кузьма Остапович Хохленко, в целях повышения культурного уровня и велел каждую неделю прочитывать не менее десяти страниц.
– Так что потрудитесь пользоваться словами литературного языка! – потребовал несгибаемый капитан.
– Тогда записывайте – женщина легкого поведения! – отчеканила свидетельница.
– Легкого поведения… – начал записывать капитан и снова уставился на свидетельницу.
– По каким признакам вы это определили? На ней что, ценник был прикреплен: «сто долларов в час»?
– Зачем ценник? – удивилась тетка. – Что она – морковка, что ли? Ценника никакого не было, а только разве приличная женщина может быть во все импортное одета?
– Может… – возразил Ананасов. – Сейчас, кроме импортного, разве можно во что-то одеться?
Свидетельница поджала губы, выразительно взглянула на плакат и недовольно проговорила:
– Сами требуют, чтобы я рассказывала, а сами к каждому слову придираются! То им в словаре нету, то им ценника не хватает… ежели так, я вам больше ничего не скажу!
– Свидетельница, – страдальческим голосом вскричал Ананасов, – не препятствуйте следствию!
– И ничего я не препятствую! – насупилась тетка. – Я вам всю правду говорю!
– Свидетельница! – рявкнул измученный капитан, и на глазах у него выступили слезы. – Говорите только то, чем интересуется следствие! Без всяких этих… домыслов и собственных рассуждений! Вот, например, во что была одета эта…
– Профурсетка? – радостно подсказала тетка.
– Тьфу… неизвестная!
– Шубка норковая короткая итальянского производства, – зачастила свидетельница, загибая пальцы, – цвет «орех». Это раз. Сапожки замшевые темно-коричневые, бельгийские, на высоком каблуке. Это два. Брюки узкие, велюровые, производство Англии, цвет темный беж. Это три. Свитер тонкий, черного цвета, кашемир…
– Свитер-то