– Сволочь, ты что же ее уже прощупал?
– Визуально, – ввернул Габор умное словечко. – Кинжала на груди у нее нет. Но не забывайте, что есть много всяких других способов душу на тот свет отправить. К примеру, заколка отравленная. Очень действенно. Или звездой трехконечной – тоже не трудно человека убить. Края заточить – и получше любого ножа будет.
– Это же вещь священная.
– Ну а им что с того!
– Перестань богохульствовать! Уйди с глаз моих! – обрывал Стивр бестолковый спор и отправлял телохранителя во временную ссылку куда-нибудь на постоялый двор. А чтобы коротать время ему было не так грустно, подкидывал Габору монетку-другую.
На этот раз Стивру хотелось просто походить в одиночестве по улицам города. Занятие, что и говорить, было опасное. Габор для вида подчинился… Стивр догадывался, что телохранитель где-то рядом, растворился в толпе, стал таким же незаметным, как соль в морской воде: вода как вода, но попробуешь ее на вкус и сразу поймешь, чем она отличается от речной и озерной. Стивр был уверен, что Габор отыщется, произнеси он простейший приказ типа «встань передо мной», не придавая ему никакого магического подтекста. Он, к примеру, нужен, чтобы души умерших с того света за советом вызывать.
Стивр молча смотрел на веселящихся в таверне, затем заказал себе эль, но только пригубил его, почти не чувствуя вкуса. Тоска не покидала его. Из головы все не шел нищий, которого он повстречал днем на базарной улице. Мужчина сидел, опершись спиной о стену здания и раскинув перед собой ноги в стоптанных прохудившихся сапогах. Из дыр торчали черные от грязи пальцы. Штанину на левой ноге он закатал чуть повыше колена, чтобы стали видны глубокие шрамы на сухожилиях и венах. Он наверняка не мог ходить без палки. Но куда более страшные следы были у него на лице. Его обезобразили четыре параллельных шрама, тянувшихся с левой стороны лба через пустую глазницу к правой щеке. Стивр знал, кто мог их оставить.
Перед нищим лежал перевернутый крыльями вниз шлем. Точно железная плошка на подставке, в которую насыпают уголь, чтобы греться холодными вечерами.
На его дне тускнело несколько медных монет. Мужчина спал, но, когда Стивр подошел к нему и хотел уж было бросить серебряную монетку, проснулся, приподнял веко, посмотрел на Стивра, а потом рот его прорезала ухмылка, обнажившая гнилые зубы.
– Я был с тобой в Стринагарском ущелье.
Эта фраза звучала как укор. Человек гортанно засмеялся, захлебываясь собственным смехом.
– Ха-ха-ха, – заливался безумным смехом нищий, – я был в той линии, что дралась у церкви. Что ты там обещал нам перед сражением? Вспомнил?! – Ответа он и не ждал. – А я не забыл! Ты всех нас обманул. Все мы дураками были, что тебе поверили.
Думал ли Стивр там перед битвой, что все так скверно обернется? Что сейчас он будет испытывать чувство вины перед этим никому не нужным