– Жалко, что у людей не десять ног, а всего две. Двумя носками разве наешься.
– Шорты не могу дать. Мама прибьет.
– Понимаю. Мамы они такие. А чо можешь?
– В смысле – чо могу?
– Чо можешь дать еще пожевать?
– На кухне ветчина есть в холодильнике.
– Бе. Не, я такое не ем же. Может, платок носовой есть засморканный? Или что-нибудь мятое и грязное?
– Такого у меня полно.
– Правда? – так обрадовался песик, что даже завис в воздухе и перевернулся два раза.
– Правда-правда! – сказал Лохматый. – Подожди минутку, я сейчас быстро в ванную схожу! – Лохматый тихонько выскользнул из детской. Минуты через три он вернулся с виноватым видом.
– Слушай, я забыл. Мама вчера стирку устроила, так из грязного ничего не осталось. Вот я папины трусы принес, но они тоже чистые.
– Да что за дом у вас такой? Собачку покормить нечем! – сердито сказал Синяк. – Некогда мне тут с тобой разговаривать, у меня дел полно. Закрой глаза!
– Зачем?
– Чтоб ты не видел, в какую щелку я залазить буду.
– Ладно. – Лохматый закрыл глаза ладошками.
Синяк тихонько протопал к дальней стенке, отогнул краешек обоев и стал протискивать в щелку.
– Да штош такое! Ы-Ы-Ы-Ыххх!
– Что, не пролазишь? – поинтересовался Лохматый, глядя на Синяка сквозь растопыренные пальцы.
– Это ты виноват! Накормил меня своими толстыми носками! Говорила мне мама: «Не связывайся с людьми, они подлые!»
Синяк еще раз потыкался в щель, потом сел и заныл: «Я до-о-о-мо-мой хочу! К мамочке моей!»
– Да не реви ты. А то разбудишь родителей. Я придумал!
Лохматый сел рядом с Синяком, засунул палец в нос поглубже, что-то там подцепил, вытащил и стал размазывать по синей шкурке.
– Клади мне прямо в рот! – оживился Синяк и широко-широко раззявил пасть.
– Стой! Не ешь. Это не для этого.
– Для этого, для этого!
– Ты что, хочешь застрять в моей комнате навсегда?
– Не-а.
– Тогда сиди смирно. И не мешай мне тебя козявками обмазывать. Они помогут тебе стать скользким, и ты пролезешь в свою щелочку, понял?
– Ты гений!
– Гений не гений, главное, чтоб козявок хватило, – озабоченно сказал Лохматый и снова засунул палец в нос.
На счастье Синяка, в тот вечер Лохматый катался с ледяной горки до звездочек в глазах, промочил ноги и слегка простыл. Так что материала хватило на всего синего «песика», благо он был небольшой. Можно сказал, повезло. Пришлось, конечно, слегка подтолкнуть, но в конце концов Синяк проскользнул в щелку под обоями.
– Спасибо! – раздалось из – под обоев.
– Не за что. Приходи еще. Я обещаю достать еще носков.
– Ладно, приду.
Так у Лохматого появилась своя собственная личная собачка. И исчезли все носки. Потому что это никакая не собачка, это обыкновенный ночной носочник. Тот самый, который живет