– Мне хорошо с тобой. – Удивилась она вопросу. – И …ты правда мне нравишься.
– Тебе что, плохо с этим твоим, как его?…– Не договорив, он опустил глаза, делая вид, что ищет на полу упавшее мыло, хотя оно ещё лежало в мыльнице нераспечатанным.
– Митей? Ну, а как жить с человеком, у которого стиль общения исключительно казарменный: отбой, подъём, наряд по кухне, уборка помещения… Он же морпех в прошлом, что ты хочешь?
– Как морпех? Слушай, а если он узнает, что ты со мной встречаешься? Я же боевыми искусствами не владею.
Влад, оглядевшись, взял крохотное мыло из мыльницы, привинченной к стене, раскрыл его и стал намыливаться.
– В том то и дело. Ты для него слабый противник. На этом строится весь мой расчёт. Он про своих подчинённых говорит: «Я этого сегодня просто в….л за плохую работу! У себя в кабинете. И этого тоже в….л!
– Вот так грубо?
– Да. И мне кажется, он с ними это на самом деле делает. А я ему так, по боку…
Он посмотрел на неё, стараясь понять, шутит она или говорит серьёзно. Но Власта, выгнав из душа Влада движением руки, сама зашла под воду, перед этим зажав сзади в хвост рукой волосы, и затем подставила лицо под струи воды, так что он не смог понять его выражения.
Взяв из мыльницы пакетик с шампунем, он оторвал у него верх и протянул ей:
– Лучше не думать об этом, – выдавила она себе шампунь на ладонь.
– Ясно…-кивнул он.
Продолжая лениво себя намыливать, он смотрел, как текут струи по её телу, и любовался ей. А она, прикрыв глаза, делала вид, что не замечает этого. Закончив принимать душ, Власта смахнув ладонями воду, взяла с держателя полотенце и начала вытираться. Он отошёл к стене и встал там, где стояла прежде она, облокотившись спиной на то же самое место.
– Почему же ты его не выставишь, если не любишь? – Спросил он её.
– Я пыталась. Причём не раз. – Глядя куда -то в сторону, задумчиво произнесла она. – Один раз выкинула все его вещи из окна.
– Ушёл?
– Не –а, собрал манатки и, как ни в чём не бывало, припёрся обратно. Люблю, говорит, жить без тебя не могу!
– И чем скандал закончился? – Спросил он нарочито равнодушно, решив про себя, что это их свидание с Властой последнее. Не хватало ещё рисковать жизнью ради мимолётной интрижки! У него тоже, знаешь ли, семья, ребёнок. Но когда она повернувшись к нему спиной, стала вытирать ноги, изящно выгнув при этом спину, а затем, выпрямившись, стала подбрасывать рукой с гладкой, оливкового оттенка кожей намокшие на концах глянцевые волосы, а потом ещё сделала пару шагов к вешалке, чтобы бросить на крючки полотенце, плавно водя при этом бёдрами и переступая аккуратными, будто точёными пяточками, он, залюбовавшись двумя её премиленькими ямочками над аппетитным тазом, подумал с чисто мужским легкомыслием: "ну, может только ещё один разок, последний– и всё!".
– А потом? – На автомате спросил он, не в силах отвести глаз от её ягодиц.
– Да ничего!
Повесив полотенце, она повернулась к нему, качнув опять грудью с тёмными, как ирис, сосками