Хозяйка
Луна качалась на ветках старой вишни, подмигивала, ухмылялась и кричала с высоты торгашеским голосом: «Хозяйка! Хозяйка! Това-а-а-ар!» Круглый светящийся диск, перескакивая с ветки на ветку, спустился к окну, равномерно и глухо застучал по деревянному наличнику, нудно повторяя одно и то же: «Хозяйка! Хозяйка! Товар! Товар – хозяйка! Хозяика-аааа!»
Не дождавшись ответа, луна, полная и яркая, бесстыже полезла в окно, цепляясь за подоконник. Свет наливался силой, окно трещало, длинные белесые лучи потянулись в комнату, коснулись лица… и Нина проснулась.
– Всю ночь не могла уснуть из-за этой луны, еще и под утро она приснилась! – с недавнего времени Нина часто разговаривала сама с собой.
Полнолуние скоро закончится, и вместе с ним пройдет бессонница, назойливая и изматывающая, как крик, доносящийся с улицы.
Муж тяжело заворочался рядом, сонно пробурчал:
– Скажи, что ничего не будем брать. Пусть уходит. И штору закрой.
Валера натянул одеяло на голову, спрятавшись от солнечного света.
– Опоздаешь. Опять проблемы на работе будут. Вставай!
Прислушалась: из-под одеяла доносилось мерное посапывание, переходящее в легкий храп.
– Не встанет ведь. Да и… – махнула Нина рукой и резко встала, согнулась от боли, прострелившей поясницу.
Юбка, надетая поверх ночной сорочки, болталась. Значит, снова похудела. Потуже затянула пояс. Нашла серую теплую кофту. Так не замерзнет, а то в последнее время знобит даже летом. Домашние смеются, что она кутается, а холод не отпускает, сколько бы кофточек на себя ни надела. Нашарила ногой напольные весы возле комода с зеркалом, придерживаясь за стену, встала и вздохнула: минус два килограмма за три недели.
– Хозяяяя-ика! – не унималась торгашка, перекрикивая ворчливого старого пса Фокса, гремящего цепью.
Деревянную дверь в воротах переклинило, Нина толкнула ее плечом, почувствовала резкую боль от удара. Потирая ушибленное место, прикрикнула на Фокса, посмотрела на торгашку.
– Фатима, ну чего ты кричишь с утра? Вчера же сказала: муж денег не получал, брать ничего не буду.
– Кофточка есть, н-нада? Твои девчата молодой, им н-нада! Хароший, киргизский: качество, видишь, какой! – суетливо вжикнула молнией бездонной бесформенной сумки улыбчивая смуглая Фатима и вытащила белую блузку.
Нина провела рукой по тонкой ткани, удивилась хорошему качеству, но, мотая головой, протянула кофточку обратно.
– Ты что-то зачастила. Каждый день теперь ходишь…
– Дочка рожать будет. Деньги н-надо. Твои дети тоже много, это хорошо! Бери, тебе н-нада! Ты не работать, дома хозяйка? – улыбалась женщина.
– Да уж. Хозяйка, – Нина, задержавшись на мгновенье, снова взяла из рук торгашки протянутую блузку. – Фатима, денег нет, но в теплице много клубники поспело. Завтра утром соберу и тебе отдам. Возьмешь вместо денег?
– Продам, деньги будет. Клиент найду, – задумалась Фатима