– Позови меня мысленно по имени! Зови меня… Арлекин. После этого само пойдет.
– Арлекин, ты демон? Что… кто ты такой? Чего тебе от меня надо? Почему нельзя говорить Иве? Она мой лучший друг! Я от нее ничего не скрываю! – оттарабанило юное дарование мысленной скороговоркой. – Ой… получилось!
– Конечно получилось, – ответил я, весьма, между тем, удивленный что у парня все вышло с первого раза. И впрямь талантливый юноша. — Отвечаю по порядку. Я ограненный, который заключил свою душу в этот амулет, чтобы спасти свою жизнь и свой Камень. Не демон. Не монстр. Такой же подданный империи как ты. От тебя мне нужна помощь. Кстати ты прав, я присутствовал в крипте с самого начала, и именно я обратил ваших врагов в бегство и сделал так чтобы они обронили этот кум, – ну, тут я приврал малех, бывает.
– Комм.
– Что?
– Арлекин, это называется комм. От слова коммуни.цы.ровать, – последнее слово далось ему с трудом.
– Вот спасибо тебе, это был очень существенный комментарий!
– Да? – парень аж просиял.
– Нет, дубина! Это было саркастическое согласие. И ты опять сказал свое «да» вслух. Называй мое имя мысленно всякий раз, перед тем как построить фразу, пока не натренируешься в мыслеречи. Почему нельзя сказать Иве: я вот не знаю как относятся сейчас в Империи к одержимым и к разграблению гробниц…
– Арлекин! А империя-то уже тю-тю. Нет ее давно.
На секунду я даже опешил. Что, Ритуал, жертвы сильнейших ограненных, все зря? Вот это попадос у них случился…
– Нет, хм… А что есть, парень?
– Арлекин, Ожерелье есть. А Империя гикнулась, когда драгоценные кланы учудили Всплеск!
– Не суть, – пришлось пока отбросить мысль о крушении империи в сторону. – Так вот ответь, что сейчас в этом вашем жралье?
– Арлекин! Ожерелье!
– Не суть сказал! Что делают с одержимыми и расхитителями могил?
– Ну…
– ИМЯ! Мысленно!
– Арлекин. Точно не знаю, но казнят как-то заковыристо.
– Ты взял этот амулет из моей могилы. А разговор с мертвым вполне пойдет под понятие одержимости. Ты хочешь втянуть в это Иву? Сделать ее соучастницей? Чтобы ее, если ты попадешься, тоже казнили не понять какой, но «заковыристой» смертью?
– Нет, ой… Арлекин, нет. Я не хочу. Не подумал как-то. А ведь ты прав. У нее из-за меня могут быть неприятности…
– Вот видишь. Не надо ей пока ничего знать. Для ее же безопасности!
Людьми легко управлять. И ведь даже не похвастаешься что я мастер манипуляций. Просчитать Кирилла легче легкого. Его поступки все сказали за него. Если бы я начал задвигать ему про «нашу тайну», про то что “ девчонки «ничего не понимают» или прочую дребедень, он бы меня послал. Кирилл этот по природе своей и своему еще не до конца сформировавшемуся характеру – защитник. Стоило упомянуть, что информация