К Мемфису они прибыли к полудню пятого дня пути. Нагруженные оружием, снаряжением и инструментами, мулы тянулись позади конного отряда, медленно ступая под тяжестью вьюков.
День был знойным. Дрожащее над землёй жаркое марево искажало виды, придавая всему в округе причудливые формы. На протяжении всей дороги людским взорам представали необъятные просторы возделываемых полей. Урожай, уже второй в году, был собран, но повсюду, словно букашки, по-прежнему копошились люди.
Форкис поначалу часто поглядывал на Дантала. Юноше было непонятно, что означали эти серьёзные взгляды старшего брата: либо он радовался от обычного близкого обоюдного присутствия, либо был недоволен его поведением, так как он отказал ему в просьбе остаться в Навкратисе и в итоге не сумел избежать предстоящего похода. При каждом пристальном взоре Форкиса Дантал отворачивался, делая вид, будто что-то рассматривает в стороне. На коротких привалах Форкис не задавал ему вопросов. Такое его поведение вселяло надежду в Дантала на то, что брат всё-таки одобрил сделанный им выбор.
В город они не вошли, оставшись по указанию десятника на подступах к нему. Здесь им и следовало дожидаться дальнейшей участи, пребывая под присмотром четверых воинов.
Натянутый под тремя высокими финиковыми пальмами навес давал спасительную тень, но не уберегал от порывов горячего влажного воздуха. Повсюду, так же как и в направлении поселения, тянулись заросли папируса и тамарикса, ныне отцветшего, но благоухавшего по весне бело-розовыми цветами. В большом количестве произрастал сикомор, чьи плоды с млечным соком совсем недавно были собраны людьми. Вся эта растительность заслоняла собой вид на округу, мешала рассмотреть город.
Могучий Гром весь остаток дня неподвижно лежал на траве, накинув на лицо смоченную прохладной водой тряпку, часто окуная её в стоящую рядом посудину, изредка почёсывая волосатую грудь. Всегда неугомонный Борус, не обращая внимания на палящее солнце, присев, что-то рассматривал на земле, ковыряясь толстым стебельком среди травинок. Подойдя к нему, Дантал увидел, что тот с азартом гоняет какого-то жучка, упорно следовавшего в известном только ему направлении. Было забавно наблюдать за увлечённым крепышом.
Остальные же полулежали, сидели, опираясь на сёдла и мешки, иногда перебираясь следом за уползающей тенью навеса.
Лошади и развьюченные мулы паслись