Ненавистная. Я всегда тебя любил. Софи Сорель

и привлекало одновременно. А ещё он близко дружил с Ренатом Несветаевым, которого отец прочил мне в мужья с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать. Папа не намекал, а прямым текстом говорил, что когда придёт время, то Ренат на мне женится. Замуж за Рената я не хотела, как, впрочем, и за кого-либо другого. Я не собиралась выходить замуж так рано и становиться золотым украшением на шее какого-нибудь отожравшегося миллиардера. Мне никто не нравился настолько, чтобы по-настоящему увлечься. Даже Снежана, будучи младше меня на два года, уже успела пару раз разбить своё сердце, меня же никто не привлекал. Борис? Пожалуй. Наверное, я бы даже могла в него влюбиться, потому что он совсем не походил на парней вокруг. К тому же он был старше меня то ли на шесть, то ли на семь лет, ровесник Рената. Оба слишком взрослые, так считала я.

      – Ты странная, – заявляла подруга Диана, которая в свои девятнадцать завела интрижку с тридцатипятилетним мужчиной. – Прочили бы мне Рената в мужья, я бы из кожи вон лезла, чтобы не упустить этот лакомый кусочек пирога.

      Ренат? Нет уж, Борис куда привлекательнее, и внешне, и поведением. Правда, мне он казался слишком спокойным, даже робким. Прояви он хоть какой-то интерес ко мне, я бы могла и подумать…

      Я замечала его взгляды, когда мы оказывались рядом. Чувствовала, что нравлюсь ему, но он ни разу не сделал ни одного намёка. До той вечеринки, что устроил Ренат в честь дня рождения.

      Поведение Бориса стало для меня полной неожиданностью. Когда он сгрёб меня в охапку и ни с того ни с сего поцеловал… Я испугалась. Испугалась его взрослого, мужского желания, еле сдерживаемой страсти. А ещё оно меня возмутило. Как он посмел подумать… Как он посмел дотронуться до меня?

      – Мои девочки достойны только самого лучшего, – внушал нам со Снежаной отец. – Вы должны выбирать все самое-самое. Это касается и женихов.

      Мы впитывали с раннего детства: мы принцессы, мы лучше всех, мы не должны соглашаться на ширпотреб, у нас должны быть очень высокие требования, особенно к будущему избраннику. Если Снежана какие-то вещи пропускала мимо ушей, проявляя подростковый бунт, то я верила: отец желает нам только добра. В отличие от бросившей нас матери, он в нас с сестрой души не чаял, баловал сильно, но и многому учил, прививал хороший вкус.

      Когда я намекнула кое-кому из подруг, что из всех парней, которых мы знаем, мне больше всего был интересен Борис, они лишь посмеялись, повторив слова отца:

      – Борис – мужчина хоть и красивый, но ты достойна большего.

      Чего большего, я не знала. Кого большего – тоже не знала. Но, наверное, где-то он существовал, невероятно прекрасный, сказочный принц.

      Борис им точно не был, так утверждали все вокруг, хоть его поцелуй и намекал, что, возможно, принцы бывают разные. Однако этот самый поцелуй разозлил меня, и я решила Бориса проучить, сказав первое, что пришло в голову:

      – Поговори с отцом, и если он даст добро, то я даже замуж за тебя выйду, – смеялась я.

      Я и представить не могла, что Борис решится. И вот теперь он стоял передо мной и утверждал, что приходил, чтобы поговорить