В УК РФ система государственных преступлений не имеет деления на особо опасные и иные. В УК РСФСР 1960 г. иные государственные преступления не имели единого родового объекта, и поэтому их место в системе Кодекса подвергалось обоснованной критике[18].
В зависимости от понимания источников опасности, а следовательно, непосредственных объектов предлагаются различные взгляды на классификацию преступлений против основ конституционного строя и безопасности государства. Так, А. В. Наумов, с оговоркой об известной условности, предлагает следующую классификацию преступлений:
1) преступления, посягающие на внешнюю безопасность Российской Федерации: государственная измена (ст. 275 УК); шпионаж (ст. 276 УК);
2) преступления, посягающие на легитимность государственной власти: насильственный захват власти или насильственное удержание власти (ст. 278 УК); вооруженный мятеж (ст. 279 УК);
3) преступления, посягающие на конституционный принцип политического многообразия и многопартийности (как один из составляющих основы конституционного строя): посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК);
4) преступления, посягающие на экономическую безопасность и обороноспособность Российской Федерации: диверсия (ст. 281 УК); разглашение государственной тайны (ст. 283 УК); утрата документов, содержащих государственную тайну (ст. 284 УК);
5) преступления, посягающие на конституционный запрет разжигания расовой, национальной и религиозной розни (как один из составляющих основы конституционного строя), а также являющиеся проявлением экстремизма: возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства (ст. 282 УК), публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280 УК), организация экстремистского сообщества (ст. 2821 УК), организация деятельности экстремистской организации (ст. 2822 УК)[19].
По нашему мнению, представленная классификация уязвима по ряду причин.
Во-первых, не просматривается единое основание классификации, без чего она лишается научной строгости и четкости и приобретает характер спонтанности и умозрительности.
Во-вторых, преступления, предусмотренные в п. 2 (ст. 278, 279), посягают не на легитимность