Дом для воробышка. Эльвира Браун

все, когда начались репетиции к празднику в праздничном зале (так называли комнату, которую отпирали только для утренников). Сережа не любил репетиции. Когда пели песни, это было терпимо. Но вот когда начинали водить хороводы, танцевать, рассказывать стишки, начинались неприятности. Многие путались, наступали друг другу на ноги, попадали не в такт, забывали слова. И тогда попадало линейкой кому куда придется. Это было не больно, но обидно. Ко всему прочему, в этой комнате всегда было прохладно, даже холоднее, чем в той, в которой они находились обычно. Все с нетерпением ждали утренника, но не из-за предвкушения праздника, а чтобы, наконец- то это осталось позади!

      Зиму Сережа, вообще-то, любил. Он не забыл, как они с мамой, с Анюткой и Степой гуляли во дворе, как лепили снеговика, как он ловил ртом пушистые снежинки, как с горки на санках катался. Пушистые варежки- колобки, связанные мамой, приятно грели ручки, легкие валеночки сидели на ножках очень удобно. Но теперь зима для мальчика повернулась совсем другим боком. На прогулку ребятишек одевали во что попало: не по размеру, дырявые валенки, худые варежки, даже не всегда парные. Да и на улице, как и в группе, творился хаос: Квасов со своей бандой нападали на тех, кто послабее, валили в снег лицом вниз, забрасывали снегом, не давая подняться. Воспитатели совершенно не обращали на это никакого внимания. Они сидели в телефоне или читали книжки. Так что прогулки превращались в мучение. И такую зиму, не ту, что была с мамой, а новую, которая случилась в детдоме, мальчик полюбить никак не мог.

      И вот он настал, Новый Год! Точнее, получилось так: во время сончаса Сережа встал в туалет, и в приоткрытую дверь подсмотрел, как рабочие из нескольких небольших елок собирают одну большую. Пахло хвоей, в коробке серебрились елочные игрушки. Мальчик вспомнил, как они с мамой наряжали елочку, как вырезали звездочки-снежинки, стряпали праздничное печенье, и ему снова стало грустно. Вся эта детдомовская суета так отличалась от домашней уютной подготовки к празднику.

      Утренник состоялся на следующее утро. Детвору нарядили в новогодние костюмы и построили перед праздничным залом. Девочки были снежинками, мальчики зайчиками и петрушками. Квасову достался костюм волка. Он дергал всех зайчиков за хвостики и грозился укусить. Мальчикам повезло больше девочек: их костюмы состояли из комбинезонов и головных уборов, а вот девочки- снежинки были наряжены в коротенькие юбочки и маечки без рукавов. Они ежились от холода, жались к окнам, надеясь уловить хоть капельку тепла от батарей, но с окон дуло нещадно. Так что было не лучше, а, возможно, еще хуже.

      И вот дверь распахнулась, и детей ввели в зал. В центре комнаты стояла восхитительная елка! Она переливалась серебристыми шишками и шарами, мигала цветными гирляндами. Для многих этот праздник проходил впервые, ведь далеко не в каждой семье его отмечали с новогодней елкой. Привычнее была бутылка в центре стола, сомнительные гости не были похожи на зайчиков и снежинок, а ближе к утру напоминали свиней. Стояла ругань до утра,