– Алина, я не вижу смысла в этом разговоре, – сказал он спокойно. – Я не обязан тебе что-то объяснять.
Эти слова резанули меня сильнее, чем я могла ожидать. Не обязан? Неужели я действительно ничего для него не значу? Я сжала руки в кулаки, чтобы не разрыдаться прямо перед ним.
– Как это не обязан? – голос начал дрожать. – Я твоя жена! Ты не можешь просто так говорить обо мне за моей спиной, словно я какая-то вещь! Я хочу знать правду!
Он смотрел на меня холодным, отстранённым взглядом, словно эти слова его совсем не касались. Никаких эмоций, никакого сожаления. Просто пустота.
– Ты знала, на что шла, когда выходила за меня, – его голос был ровным, спокойным, будто он говорил о чём-то обыденном. – Этот брак – это долг перед семьёй. Я никогда не обещал тебе любви.
Я сделала шаг назад, словно он ударил меня. Никогда не обещал любви? Я не могла поверить своим ушам. Он действительно был настолько равнодушен?
– Ты действительно так думаешь? – я едва слышала свой голос. – Мы живём вместе уже три года, у нас есть ребёнок… и ты по-прежнему считаешь, что это просто долг?
– А что ещё это должно быть? – он посмотрел на меня с лёгкой усмешкой. – Ты слишком идеализируешь наш брак. Это просто жизнь, Алина. Мы заключили договор, чтобы выполнить свои обязанности. Не нужно было строить иллюзий.
Иллюзий? Я не могла сдержать слёзы, которые снова подступили к горлу. Я шагнула к нему, пытаясь найти хоть какой-то признак чувств, хоть что-то, что могло бы доказать, что он не такой холодный, каким казался.
– Я не строила иллюзий, – сказала я, едва сдерживая рыдания. – Я верила, что со временем ты полюбишь меня. Я думала, что мы сможем стать настоящей семьёй.
Казбек выпрямился и посмотрел на меня, как на ребёнка, который не понимает, как устроен мир.
– Ты действительно верила в это? – он усмехнулся, его глаза оставались холодными. – Алина, любовь – это не то, о чём стоит думать. Ты мать моего ребёнка, и этого достаточно. Я сделал, что должен был.
Я больше не могла слушать. Каждое его слово ранило меня всё сильнее. Он даже не пытался смягчить удар, не пытался понять мою боль. Для него это был просто факт, обыденная реальность.
Я закрыла лицо руками, с трудом сдерживая слёзы. Всё рушилось. Всё, во что я верила, всё, за что боролась. Он не видел во мне ничего, кроме матери его дочери. Никаких чувств, никаких эмоций.
– Я больше так не могу… – прошептала я, чувствуя, как мир вокруг меня рушится. – Я не могу жить с человеком, который видит во мне только долг.
– Это твой выбор, – ответил он равнодушно. – Но мы связаны ребёнком. Ты не можешь просто так уйти, не подумав о последствиях.
Я смотрела на него, раздавленная и униженная. Он даже сейчас пытался меня контролировать, манипулировать моими чувствами ради дочери. Он знал, что я не могу просто так уйти. Но как я могла жить дальше, зная, что для него я всего лишь обязанность?
Слёзы навернулись на глаза, и я отвернулась, чтобы Казбек не увидел, как они текут по моим щекам.