Лиза бы сказала – я так и знала. Она бы сказала, не стоит провоцировать такие ситуации. Если бы она узнала, она бы приехала. Она умела поддержать меня. Она бы сказала – Тим, не тупи. И возможно, я не стал бы тупить, я бы уехал домой. Женился бы. На ком-нибудь, на той же Лизе… Нарожал бы детей, построил дом, посадил бы дерево. Как все.
Но нет, сука, я здесь.
Неожиданно для себя я засыпаю в кресле. Просыпаюсь – уже утро. Торопливо принимаю душ, снова пью кофе, кофе уже набил оскомину. Сижу в машине и курю одну за одной. Нужно подняться наверх, вдруг она спит? Сегодня суббота, я могу просидеть на улице ещё несколько часов…
И вдруг я вижу её. Из-за других машин – только голову и плечи. Мира явно спешит, а ещё – говорит с кем-то. Других людей я не вижу, значит это телефонный разговор через наушники. Я выхожу из машины, хлопнув дверцей. Встаю на её пути. Успеваю даже вопрос задать, который сразу вылетает у меня из головы.
Потому, что я смотрю вниз. Там – ребёнок. Явно девочка. Маленькая, хрен знает, не умею определять детский возраст. Она вцепилась в руку Миры, глаза девочки крепко зажмурены – это хорошо видно через её очки, которые здорово увеличивают. И вдруг девочка открывает глаза. Я даже не сразу понимаю, что не так с её глазами, настолько я шокирован вообще наличием ребенка.
– Мама, – дёргает за руку Миру, – мама, это кто?
Я смотрю на ребёнка, я не могу оторвать от неё глаз. И вдруг словно громом трахнуло, я понимаю, я осознаю то, что не укладывается в голове – это дочка Миры.
– Это дядя с маминой работы, – бросает Мира не глядя на меня.
Я понимаю, что не так с девочкой. Она – белая. У неё светлые-светлые глаза, вокруг них частокол белоснежных ресниц. Дочка Миры – чёртова снегурочка, даже губы у неё практически белые.
– Сколько ей лет, – спрашиваю я.
– Четыре, – резко отвечает Мира.
В моей голове щёлкает калькулятор. Девять месяцев беременности. Если бы Мира родила от меня, нашему ребёнку было бы более четырёх лет. Четыре и несколько месяцев. Но…если это не мой ребёнок, какого хрена Мира все эти дни прятала её от меня?
Девочка трёт глаза. Я вижу, как из-под очков катятся слезы, сбегают вниз и впитываются в пушистый шарф. Зачем она плачет, я же не обижал её?
– Свидетельство, – отчеканиваю я. – Покажи мне её свидетельство о рождении. Сейчас же.
– Иди в задницу, Бессонов, – зло отвечает она.
Девочка поднимает заплаканное лицо и удивлённо смотрит на маму – таких грубых слов она от неё явно никогда не слышала.
А меня колотит изнутри. Я с трудом могу поверить в то, что этот ребёнок мой – мы предохранялись, но осознание того, что Мира лгала мне все эти дни, давит, лишая возможности думать.
– Бабульки той тоже не существует? – я прищуриваюсь и смотрю прямо в глаза Миры. – В чем ты ещё мне лгала? На самом деле у тебя муж есть?