Она начала свою исповедь с обстоятельств смерти своих приёмных родителей и роковой тайны, перевернувшей всю её жизнь, а закончила своим похищением и беседой с кардиналом Медичи. При этом девушка умолчала только о своих чувствах к Амори де Сольё и ещё о том, что оставила грамоту в банке Донати. Когда уже далеко за полночь она истощила всё своё красноречие, то испытала огромное облегчение. Однако первый вопрос матери Маддалены, последовавший после этого, показался девушке немного странным:
– Скажи мне, Лоренца, когда ты родилась?
– В тысяча четыреста семьдесят девятом году от Рождества Христова в день Марии Египетской.
– Всё совпадает, – в голосе настоятельницы прозвучало явное волнение.
Внезапно поднявшись, она взяла лампу и приблизила её к лицу девушки:
– Я должна была сразу догадаться…
– О чём, преподобная матушка? – начала было Лоренца.
Но та перебила её новым вопросом:
– А этот молодой человек, Амори де Сольё, о котором ты упоминала, как он к тебе относился?
– Его поведение было совершенно безукоризненным, и он не мог относиться ко мне лучше, даже если бы я была его родной сестрой, – скрывая горечь, ответила Лоренца.
– Вот как, – мать Маддалена задумалась.
– Одно мне непонятно, – наконец, нарушила она молчание, – почему кардинал требовал от тебя грамоту, если он мог послать своих людей в гостиницу, чтобы обыскать твои вещи?
– Дело в том, что я успела перепрятать её…
– Надеюсь, она в надёжном месте, – мать Маддалена улыбнулась. – Можешь не называть мне его, потому что, в отличие от Медичи, я и так верю тебе.
– Почему, преподобная матушка?
– Мне известны кое-какие факты, которые подтверждают твою историю. Поэтому, пока я являюсь настоятельницей этого монастыря, ты не будешь здесь пленницей.
– Значит, я могу покинуть его, когда захочу? – Лоренца не верила своим ушам.
– Конечно.
– А как же кардинал?
– Что он может мне сделать? Разве что попытается лишить должности, которую даровал мне его отец? – отмахнулась мать Маддалена.
Лоренца открыла рот: эта необыкновенная женщина всё больше и больше поражала её.
– Но, прежде чем ты выйдешь отсюда, – продолжала её собеседница, – нужно сначала решить, что тебе делать дальше? Не так ли?
Девушка согласно кивнула.
– Так вот, из-за ненависти кардинала тебе остаётся только одно: немедленно покинуть Флоренцию, потому что шпионы Медичи, если ты останешься в городе, всё равно рано или поздно выследят тебя. Однако твой отъезд будет означать, что ты добровольно отказалась от своих прав, как если бы отдала грамоту Великолепного кардиналу.
– А что ты мне посоветуешь, преподобная матушка?
– Если бы я была дочерью Великолепного, то добилась бы того, чтобы Медичи признали мои права публично. Ну, а потом бросила бы эту грамоту им в лицо!
– Как же я могу