Дравьясанграха-вритти. Брахмадева

текста – текста комментария[5]. Этому существует объяснение. «Корневое» произведение написано в краткой, лапидарной форме в виде номинативных конструкций, фиксирующих лишь базовые концепты доктрины. Аргументы в пользу отстаиваемых положений если и приводятся, то только сжато, без детального развертывания, примеры намечаются пунктирной линией. Сутры, гатхи, карики и т. д. служат межевыми столбами, ограничивающими общее проблемное поле, которое «вспахивают» мыслители и учители той или иной философской школы. Степень глубины «вспахивания» пластов текстуальной «почвы» зависит от целей и мастерства «пахаря»-комментатора. Нередко комментатор «засеивает» вспаханное поле своими собственными «семенами»-идеями, что позволяет традиции не только сохраняться, но и развиваться, принося плоды нового знания.

      Приведенные выше рассуждения в полной мере могут быть отнесены и к сочинению Брахмадевы под названием «Дравьясанграха-вритти» (Dravyasaṅgraha-vṛtti, букв. «Комментарий на „Собрание субстанций“», далее – ДСв), или «Брихаддравьясанграха-вритти» (Bṛhaddravyasaṅgraha-vṛtti, букв. «Комментарий на „Большое собрание субстанций“»), которое выстраивается вокруг очень известного сжатого изложения джайнской доктрины в ее дигамбарском «изводе» под названием «Дравья-санграха», или «Давва-самгаха» (пкр. Davva-saṃgaha, букв. «Собрание субстанций» – далее ДС). «Корневой» текст ДС, атрибутируемый Немичандре Сиддханте Чакравартину[6], был написан на одном из джайнских пракритов[7], так называемом джайн-шаурасени.

      История индийской мысли изобилует лакунами в отношении достоверных данных о времени и деталях жизни тех или иных религиозных учителей, мыслителей и персонажей. Джайнская традиция также не составляет здесь исключения. Несмотря на обширный корпус житийной литературы, массив эпиграфики и непрерывность самой учительской линии передачи, даже о средневековых наставниках, философах и религиозных деятелях у нас нет неоспоримых данных. Поэтому, говоря об авторе того или иного сочинения, индологи имеют возможность приводить сведения только агиографического характера, почерпнутые из различных нарративов, составленных спустя несколько сотен лет после смерти героя повествования. В этой непростой с исторической точки зрения ситуации единственно приемлемым способом датировки изучаемых философских текстов оказывается их сравнение между собой: какие произведения цитирует тот или иной автор. В таком случае ученые утверждают, что данный философ жил «после такого-то и такого-то». Или же (что случается гораздо реже в силу недоступности раритетных манускриптов из джайнских хранилищ-бхандар) возможная датировка сочинения осуществляется на основе датирования первого известного манускрипта данного текста.

      В случае с личностью Брахмадевы, автора ДСв, не сохранилось никаких сведений, даже агиографического характера. Также нет и никаких эпиграфических данных о нем. Само имя комментатора вызвало разногласия в среде джайнских пандитов. Так, пандит Джавахарлал Шастри, первый издатель ДСв, полагал,