Ахмет развернулся и вполне уверенно пошел на меня. Несмотря на то что мужик был недавно мной повержен, он довольно ловко пытался одолеть меня в рукопашной схватке.
Я отбилась от его корявых и нечетких ударов и, улучив момент, нанесла ему четкий ответ в солнечное сплетение. И тут же удар ребром ладони по шее сбоку. Ахмет отрубился и снова упал на землю, на которой был буквально полминуты назад, только уже без чувств.
Через некоторое время он придет в себя, а пока его надо изолировать от общества, в которое он несет отнюдь не положительные деяния.
В старом доме я нашла какие-то замызганные веревки, которыми связала своему поверженному врагу ноги и руки. После оттащила его в сарай, где недавно затворницами были мы с Ольгой и из которого так удачно выбрались. Пошарила карманы моего пленника и нашла небольшую связку ключей и брелок сигнализации от машины. Недолго думая, кинула их себе в карман – замызганная «Лада Калина» мне может пригодиться.
«Из дома из окон он выберется быстрее», – заключила я, закрывая сарай на засов.
Пока очухается, пока избавится от веревок (если сможет), пока найдет вырытый нами лаз…
С этими мыслями я бегом вернулась в дом деда Бориса.
– Не больно долго ты там была, – встретил он меня, сверкая своими глазами-угольками.
Видно было, что старик ликует – не каждый день такие интересные события происходят в глухом, богом забытом хуторе.
– Деда, дай воды, – попросила я, вытерев грязным рукавом испарину со лба.
Он налил мне воды из графина, я с жадностью выпила, потом снова обратилась к нему:
– Дед Борис, у тебя есть ружье?
Он хитро посмотрел на меня, но ничего не ответил, однако его слегка блуждающая улыбка на морщинистом лице о многом говорила.
– Я знаю, что есть, – усмехнулась я. – Сам же говорил, что на охоту ходишь. А какая охота без ружья. Или ты меня обманул и кроме удочки у тебя ничего нет…
– Не обманул, – пробухтел он. – А тебе зачем? Ворон решила пострелять?
– Да, именно ворон хочу пострелять, – заулыбалась я. – Давно мечтала.
– Ишь какая – ворон пострелять, – проворчал он. – Кого ты решила обмануть? Небось какое смертоубийство затеяла? Ох, девонька, нехорошо это, такой грех на душу брать.
– Никого я, деда, убивать не собираюсь, просто попугать, ну и… для самообороны, если понадобится.
– Ладно, бог с тобой… – махнул он рукой и потом показал пальцем в сторону другой комнаты, спрятанной за тяжелыми занавесками. – Там оно у меня, сейчас принесу.
Через минуту дед Борис принес мне старую двустволку. Это было очень древнее ружье с засаленным от долгого употребления