– Влюбляются, говорите, с первого взгляда? Случается… – задумчиво сказала Инна.
– Давно в Москве?
– Всю жизнь. Это мой город.
– А я проездом. Из Сибири. Через три дня еду в Голландию, по делам. Поехали со мной! Я много раз бывал в Амстердаме. Красиво там.
– Да Вы что? Через три дня! Я бы с удовольствием, при одном упоминании: Голландия, Амстердам – сердце так забилось! Но по сводкам там облако нависло, аэропорты закрыты! – рассмеялась Инна.
– А мы с Вами облако разгоним и поедем в Новую Голландию – на остров в Адмиралтейском районе Санкт-Петербурга, ограниченный рекой Мойкой, Крюковым и Адмиралтейским каналами. И они рассмеялись.
Долго беседовали Мачо и Инна. Качался шатёр на Чистых Прудах, им не хотелось прощаться.
Очарованная
Бывали дни, когда я не ощущала под собой земли. Не шла, а летела. И это всё от очарования жизнью. Я сама не понимала от чего. Хорошо и всё. Всё восхищало: и семья, и двор, в котором жила, и даже общая кухня с соседями!
Как прекрасно выйти утром к умывальнику, а тут – и Нина, и Нелля, и тётя Зина, которая на всех смотрит с подозрением: не залезал ли кто в её ларь, где хранилась картошка, а ларь закрыт на большущий замок. И кот Мурзик сидит на этом ларе, как сторож.
С Ниной и Неллей договариваемся, кто во сколько выйдет во двор поиграть в волейбол.
Жанна будет читать стихи с упоением. Алька вечером вынесет гитару, запоёт романсы и песни на стихи Есенина, а мы будем слушать и чуть-чуть подпевать.
У Светы всегда куча анекдотов, которые она неизвестно откуда набирала, а может быть, сама сочиняла. Анекдоты такие смешные. Света расскажет, засмеётся заразительно и всем хорошо. И каждому сразу же хочется свой анекдот рассказать, но рассказать, как Света, ни у кого не получается.
Спеть, как Аля, тоже никто не может. Аля красивая пышная блондинка с голубыми глазами с поволокой. Перебирает струны гитары, смотрит заманчивым взором вдаль.
А двор большой, небо высокое, тёмно-синее и всё засеяно яркими звёздами.
Вот этим и была я очарована. И мечтала о своём необыкновенном, пребывая в очарованном состоянии.
Наша семья во время войны
Наверное, мало осталось людей, кто помнит войну 1941—1945 годов. Скорее всего, моё поколение – последнее, кто родился перед войной и в первые годы войны, помнит это страшное время. Когда началась война, мне было полтора года, когда закончилась война, мне уже было почти шесть.
Я не могу забыть те военные годы, хотя прошло уже семьдесят с лишним лет. Они в моей памяти, и часто всплывают серыми картинками тяжелого детства.
Детей у нас в семье было четверо: Володя, Лариса, Нонна и я. Папа находился на сборах под Владимиром, когда началась война. Папе с мамой всего лишь по 37 лет. Папа на фронте, у мамы