А станица, боевая единица, стала здесь лишней. Заселенных мужичков казаки задирали крепко. Власть станицу на другую, какую линию перевела. Место же обжитое осталось. Не станица уже, а село. И росло это село быстро, так как сельчане и работать и рожать очень хорошо умели.
Потом социальный катаклизм население вдвое уменьшил. Но не убил. И большая война, все дома сожгла, всех мужчин взяла, но бабы остались, а с ними и жизнь. Немец на эти горы и «Эдельвейс» на парашютах сбрасывал, и по долине на танках разок проехал, но проиграл. Почему платил потом не тем, кому проиграл – другой вопрос.
После войны пошли промышленные лесозаготовки. Народу прибавилось, и село стало большим и веселым поселком. Валили лес подряд, не глядя, страна строилась. Счастье этих гор – лес брал не немец, брали мы, оттого и мусора древесного, и делового леса много на делянках (бесхозяйственность) гнить оставалось.
А в гнили этой – все для роста нового леса, и пища для птиц. Кто об этом думал? Вот по Европе леса сажают, а те не растут – птиц нет. Зато хозяйствовали эффективно предки-протестанты, над нами чумазыми посмеиваясь.
Здесь же лес с тех пор уже третий раз растет сам собой, но, конечно, медленней, чем лесхозу надо бы. Оттого, тихо люди разъехались, кто к унитазу теплому, кто еще к чему. Но не судьба месту непростому пустовать под горой. Нашлись толковые аферисты, и оптовый обмен бросовой недвижимости на дорогую городскую произвели.
У звенящего Педро Иггдрассиля не вышло – офисный планктон без офисов – нонсенс. А этруски под Богом восемь тысяч лет ходят, дойти не могут. Получилось. Все жестко, быстро и законно. Свои люди в опекунских советах за мзду подмахнули заявления бестолковых отцов о перепрописке домочад в дома с большей жилой площадью. Дома эти срочно оформлены в собственность по доверенностям от этих отцов полученным. По тем же доверенностям городские квартиры срочно проданы.
Единственным сомнительным звеном была упаковка и доставка счастливых этрусков к месту новой прописки. Скорость требует жертв, но исключает накладки. Незаконным было и применение поголовно к взрослым и детям средней вредности наркотика. Но что лучше – двое суток без движения в панике и, простите, отходах жизнедеятельности или счастливая дрема с последующей головной болью и частичной амнезией?
Вандалы в стабильном (строим Карфаген) состоянии развезли просыпающихся по домам, срезали красные ленты и, руководствуясь строгим приказом, увезли их с собой. Когда хрюк последней машины затих и пыль осела на сухой проселок, Этрусия начала быть.
.4
Красота земли многими не постигается в должной форме. Как ни трагично, но для многих красота земли – умопостигаемый элемент. Положено охать, вот и охаем, а сердце считает другие бонусы. К счастью