«Допустим, мне удастся заполучить эти деньги, но что дальше? Приедет Артур, он же обо всем догадается. Он совсем не дурак».
В подъезде было пыльно и душно, пахло едкой краской. По всей видимости, проводился косметический ремонт.
«Хоть окна бы открыли. Еще только пятый этаж. Дышать нечем. Дешевая краска… Артур этого так не оставит. Как быть? Может, пригрозить, что расскажу о нас его жене? Что-то мне кажется, его это не сильно пугает. Что же мне делать?»
Седьмой этаж. На лестничной площадке стояли высокие металлические леса. Настил из досок был сплошь уставлен какими-то инструментами, банками и грязными тряпками. Впереди валялось опрокинутое ведро с краской, которое Рая не сразу заметила. Она остановилась на несколько секунд, чтобы перевести дыхание. Еще пара этажей – и она у цели. Надвинув на глаза бейсболку, девушка сделала шаг и вляпалась в густую краску, а вслед за этим зацепилась ногой за ручку ведра. Нарушение координации движения сыграло с ней злую шутку. Рая споткнулась и потеряла равновесие. Для того чтобы удержаться, она левой рукой схватилась за металлическую опору. Однако, на беду, конструкция оказалась не закреплена к стене. Вместо того чтобы помочь Рае сохранить устойчивость, она зашаталась, потом дала крен и стала падать на девушку вместе со всем содержимым настила. Удар пятилитровой банки с краской пришелся на Райкин прелестный профиль. Дальше она уже ничего не помнила. Без движения и вся в крови, девушка лежала на лестничных ступенях, погребенная под стальными трубами и банками, в двух шагах от исполнения ее сомнительных желаний…
Раю прооперировали. Она все еще находилась в реанимации, в критическом состоянии.
«Повреждения очень тяжелые, не даем никаких гарантий», – сказали врачи убитому горем Вене. Он не помнил, как добрался до больницы. Глядя на опухшее, изуродованное лицо жены, парень до последней минуты не хотел верить, что это она. «Как такое могло произойти? Ну как? Что она делала в этом злосчастном подъезде?»
Веня ломал голову в поисках хоть какого-то ответа. Так прошло несколько дней.
Рая почти все время находилась без сознания. Те минуты, когда она приходила в себя, были для нее мучительными. Лишь возвращение в забытье приносило огромное облегчение. Она становилась невесомой и порхала как мотылек от одного воспоминания к другому. Память тщательно приберегала для нее самые счастливые моменты, и все они были родом из детства. Вот она сидит у папы на плечах, она выше всех и так горда этим. Ее папочка самый сильный, сильнее, чем папа Лизы, сколько бы та ни хвасталась. Вот он учит ее держаться на воде, а она вцепилась в круг и не желает без него плавать. Она не признается, что жутко боится остаться без защиты. Тут папа совершенно неожиданно стаскивает с нее круг, и она с визгом барахтается в воде. Пресная озерная вода неприятно ударяет в голову, но девочка вскоре перестает обращать на это внимание. Потому что она плывет,