– Подымись, детка, и приветствуй дядю, – велел Джабжа и дернул Туана за роскошный ус.
Туан выпрямился.
Я обомлел. Это был Туан и не Туан. Это был самый великолепный робот на свете, с самой конфетной, слащавой физиономией, от которой настоящему Туану захотелось бы полезть на стенку.
«Туан» отвесил сдержанный, исполненный благородства поклон. Чувствовалась дрессировка Лакоста.
– Ну? – спросила Илль.
– Выставьте его в парикмахерской, – посоветовал я.
– Жаль, нет всемирной ассоциации старых дев, – сказал Лакост.
– Он фигурировал бы на вступительных испытаниях, – подхватил Джабжа.
– Мальчики, отдайте его мне, – потребовала Илль. – Ручаюсь, что снова введу идолопоклонство.
– Это все очень весело, но он работает нечетко. Рамон, вас не затруднит покопаться в одном блоке?
И мы с Лакостом бесцеремонно влезли в белоснежное брюхо этого красавца.
С полчаса мы доводили его до блеска, изредка перекидываясь шуточками. Мальчик заработал, как хронометр. Насколько я понял, он предназначался для простейших механических работ, но основной его задачей было дублировать Туана в его инструкторской деятельности. Для этого он намотал на свой великолепный ус не только пособия и инструкции по альпинизму и горнолыжному спорту, но также архивы базы со дня ее основания и все исторические документы, относящиеся к Швейцарскому заповеднику, что на деле оказалось потрясающим перечнем трагических событий, случившихся в этих горах. Нечего говорить – это был эрудированный парень.
Мы кончили возиться с ним как раз к тому моменту, когда раздался металлический голос:
– Мобиль «хром-три» прибыл на стартовую площадку.
Мы переглянулись.
– Свистать всех наверх! – сказала Илль громким шепотом, словно с площадки нас можно было услышать.
В одно мгновенье мы были в том небольшом зале, отделанном бревнами, где я провел свою первую ночь в Хижине.
Туан вошел одновременно с нами в противоположную дверь.
– Где это вы пропадаете все хором? – подозрительно спросил он.
Было похоже, что последние дни повлияли на его характер не вполне благотворно.
– Да вот, знакомили гостя с помещением. – Джабжа растянул рот до ушей.
Туан пошел навстречу мне с протянутой рукой:
– Вот здорово! А мы вас вспоминали.
Мне стало приятно оттого, что меня вспоминали здесь.
– Новости есть? – спросил он встревоженно.
– Да, и неутешительные. Тебе придется вылететь на шестнадцатый