Я: Да, еще каким.
Эван: Кажется, у меня по-прежнему песок в глазу, если тебе от этого легче.
Я: Немного.
Наступает долгая пауза, почти на целую минуту, прежде чем я вижу, что он снова печатает. Маленькие серые точки появляются, затем исчезают, а после появляются снова.
Эван: Я скучал по тебе.
Я уже чувствую притяжение, старые узы тянут меня обратно в то место, куда я поклялась больше не возвращаться. Поддаться было бы так легко. А дать самой себе обещание и на самом деле сдержать его на этот раз гораздо сложнее.
Это не его вина – Эван не делал меня такой. Но в кои-то веки я выбираю себя.
Я: Я тоже скучала по тебе. Но это ничего не меняет. Я серьезно насчет того, что сказала.
Я быстро отключаю телефон до того, как он успеет ответить.
Хотя это вызывает невыносимую боль в груди, я заставляю себя просмотреть остальные альбомы и множество других хранящихся отдельно фотографий. Все наши отношения разыгрываются в сценах, что запечатлены в этих идеальных моментах.
Ты вырвала моему брату сердце и свалила, даже не попрощавшись. Насколько хладнокровной стервой надо быть, чтобы так поступить? Ты хоть знаешь, что сделала с ним?
Слова Купера, его обвинения вертятся у меня в голове, от чего сердце болезненно сжимается. Он прав: я не попрощалась с Эваном. Но только потому, что не отважилась. Если бы я это сделала, уверена, ему бы удалось убедить меня остаться. Я никогда не могла отказать Эвану. Поэтому я ушла, не предупредив его. Не оглянувшись назад.
Уже перевалило за час ночи, когда я наконец убираю фотографии обратно в коробки и задвигаю их в дальнюю часть шкафа под одежду и старую обувь.
Только мертвецы тоскуют по прошлому. И впавшие в уныние люди. Может, мне и грустно, но я не мертва. И я намерена жить, пока еще могу.
Глава восьмая
Купер и Мак уже сидят на кухне с дядей Леви, когда я вхожу в дверь воскресным вечером. На столе разложены планы отеля Мак. Она склонилась над клавиатурой ноутбука и грызет ручку. Из всех только Дейзи и замечает меня, подбегает, чтобы забраться мне на ногу, пока я скидываю ботинки.
– Привет, красотка, – воркую я с радостной собачонкой.
– Ты опоздал, – упрекает меня Купер.
– Остановился, чтобы захватить ужин. – Я складываю пакеты с китайской едой на столешницу. Брат даже не отрывает головы от чертежей. – Что ты, даже не вставай, я сам все сделаю.
– Спасибо, – бросает Мак через плечо. – В жареном рисе нет яиц, верно?
– Нет, я все отлично запомнил. – Мать вашу, я будто у них вместо прислуги.
– Оставь, – говорит Леви, – и иди сюда. Нужно поговорить насчет следующей недели.
Леви – брат нашего отца. Он приютил нас после того, как отец, напившись в стельку, погиб в автокатастрофе,