В это мгновение она почувствовала, что что-то касается её ног. Она немного нагнулась, но ничего не увидела.
Она поправила брюки, думая, что их растяжение или складка вызвали фантомные чувства о присутствии и касании её ног.
Она подумала, что телефон сломался или намок от дождя, который уже прошёл, что не заметила, в какой момент это случилось.
Она набрала номер подруги, которая сменила сегодня на работе. Злость от её опоздания и что ей пришлось переработать лишние часы у неё прошла.
«Абонент не отвечает или временно недоступен», – прозвучало в динамике телефона.
При внимательном рассмотрении Надя заметила, что сигнал отсутствует в самом телефоне, и никаких признаков присутствия вышек сотовой связи поблизости не было, хотя сама вышка до сих пор стояла и была видна с любой части небольшого поселения, где она обитала.
Немного отдохнув, Надежда пошла в сторону дома и сильно устала, даже не дойдя до местного клуба, который уже давно не работал.
Ко времени, когда дошла, было уже темно.
– Сколько часов я сюда шла? – сказала она вслух, но в ответ она услышала тихий смех, хотя вокруг никого не было.
Она почти валилась с ног, когда вступила на площадку перед клубом.
Это было место, где прошла её юность и где были по вечерам дискотеки каждый день, кроме понедельника. Было паровое отопление при помощи угля, где стояла кочегарка отдельным зданием.
– Эх, – сказала она коротко, хотя изначально чувства хлынувших воспоминаний обещали ей, что она скажет протяжнее междометием, но память была суха.
Исчезли чувства, которые она испытывала, убегая на танцы и целуясь тайком от всех с парнями после танцев, которые не заканчивались в одно и то же время, а длились до последнего посетителя, хотя все друг друга знали, но в разговор вступали не всегда, и лица многих своих подруг и парней юности она уже не помнила.
Исчезли чувства, осталась сухая память.
Время, при котором она днями мечтала, когда наступит вечер и быстрее убежать в клуб и соблазнить как минимум одного парня и не дать другим, доведя до максимального возбуждения, прошло.
Всё прошло, кроме её самой.
Хотелось закурить, но, вспомнив, что бросила, сначала расстроилась, но через минуту обрадовалась, что не придётся потом чувствовать себя пепельницей после докура.
Она вспомнила наконец про неудобно, в спешке одетые стринги после работы и решила их наконец поправить, пока не дошла до дома.
Спустив штаны, она поняла, что стоит на видном месте, и в надежде спрятаться встала внутрь тамбура под крышей.
Уже поправив бельё, она вспомнила, как здесь её поимел директор клуба, мужчина средних лет.
Он почти не говорил, лишь короткими фразами давая понять, как ей нужно встать и что нужно делать.
Помнится, она поцарапала себе плечо, потому что сорвалась с края стены и немного уткнулась вперёд, и при этом почти в это же время горячо и бурно кончила, да так сильно,