– Значит, клиентов будет больше, чем у других. И прибыль хорошая, – продолжал я. – Но очень много зависит от первого клиента, так? Если первая сделка в начале дня не получится – то есть риск, что вообще торговля не пойдёт, верно?
Такая примета действительно была у челноков в то время. Я слышал об этом неоднократно, во время своих долгих зимних прогулок по рынку.
Валентина ухмыльнулась.
– Ну, допустим, – кивнула она. – Но даром отдавать такой товар тоже не дело! Так и разориться можно.
– Так ведь мы не даром, – улыбнулся я. – Давайте так, я в школе буду всем говорить, что такие кроссовки только у вас продаются. И цену назову в два раза выше. К вам точно ещё клиенты придут – гарантирую!
Теперь торговка улыбалась.
– Это интересное предложение, – сказала она. – И сколько ты готов за них отдать?
Я назвал цену. Мама всё равно недовольно нахмурилась, но промолчала. И сделка состоялась. Тогда я ещё не подозревал, какие изменения в мою жизнь она принесёт.
Кроссовки оказались настолько хороши, что привлекли внимание в классе. На второй учебный день меня тормознули парни из одиннадцатого класса, на выходе из школьного двора, и потребовали «пояснить за шмот».
Штаны «Адидас» определённой модели были чуть ли не официальной униформой городских бандитов, которые гордо называли себя «борцами». Никому другому такие штаны носить было нельзя. По слухам, во втором микрорайоне по весне одного парня зарезали только за то, что его штаны были похожи.
В ответ на претензии я проблеял что-то про разницу между штанами и кроссовками, но, конечно, это было ошибкой. Надо было сразу бить или бежать. Словесная придирка была только предлогом, чтобы меня остановить.
Последовал сильнейший удар по корпусу. Похоже, били сзади, ногой. Кажется, такой удар в карате называется «маваши».
У меня дыхание перехватило и потемнело в глазах. Я рухнул в траву возле раскисшей пешеходной дорожки. И тут же ближайшие хулиганы, как стая гончих собак на дичь, накинулась на мои ноги, пытаясь стащить «адики».
Я брыкался изо всех сил. Тогда они навалились всей толпой, не давая мне пошевелиться. Краем глаза я видел, как один из нападавших достал нож-«бабочку» и нацелился на кроссовки. Я осознал, что вот сейчас, в следующий момент, я могу навсегда потерять эти вещи, что их просто порежут в лоскуты. Мне стало нестерпимо больно, физически, будто нервы ошпарило кипятком.
Что было дальше я помню плохо. Несколько мгновений слепой ярости, звук из моего горла, напоминающий звериный рык. Растерянность и даже испуг на лицах хулиганов, когда я зубами впился одному из них в щиколотку, прокусив её сквозь штаны. Визг покусанного, вкус крови на губах…
А потом в одно мгновение, словно по волшебству, всё закончилось. Хулиганы исчезли, будто испарились. Даже покусанный.
Надо мной, на фоне свинцово-серого неба нависала фигура в чёрном плаще, опираясь на трость с металлическим набалдашником в виде бульдога. Лица не было видно – чёрная шляпа с широкими