Он накинул на рукоять белый платок, каким его бабка покрывала голову, и прочитал ещё одно заклинание, примиряющее меч с человеком. Если бы то был обычный клинок, заклинания бы хватило, но с могилами всё обстояло сложней. Юноша подождал некоторое время, и только убедившись, что вокруг всё спокойно, что мертвецы не шевелятся под землёй, а духи не подступают из-за спины, взялся за рукоять поверх платка и медленно потянул меч из камня.
Тот поддался сразу, что являлось хорошим знаком, Тарко потянул сильнее и скоро вытащил клинок целиком. Лезвие блестело как будто и не провело многие годы в плену каменном. Ни пятнышка ржавчины, ни даже потускневших мест на металле глаз не приметил. Стараясь не касаться железа, Тарко обернул меч платком, затем всё вместе ещё раз обернул холстиной и для надёжности перевязал веревкой. Решив, что сделал достаточно, юноша засунул свёрток в сумку. Теперь оставалось самое сложное и опасное – убраться отсюда целым и невредимым.
Многие охотники за мечами или другими столь же опасными желанными сокровищами гибли от глупости и неосторожности именно тогда, когда считали, что поймали удачу за хвост. Сокол рассказывал множество подобных историй, да и сам Тарко знал их достаточно, чтобы не завопить от радости раньше времени. Он тихонечко спустился вниз, перешагнул через каменный круг и, не оборачиваясь, бросился вон от кургана.
Тарко промчался через болото так быстро, что покров не успевал почувствовать его тяжести, а кочки только чавкали в спину, затем побежал через лес, стараясь даже здесь ступать мягко и по возможности увёртываться от веток. Похищенный меч придавал сил, а страх перед прежними его хозяевами прибавлял скорости.
Пробежав версту-полторы, юноша остановился, чтобы отдышаться. Он был вполне доволен собой. Видела бы его сейчас Вияна! Уж теперь она пожалела бы о брошенном по запальчивости слове. Мало кому из смертных выпадает такая добыча, и даже князья получают в наследство от предков клинки попроще. Но и вспоминая обиду, и мощно втягивая воздух, Тарко не забывал о возможных преследователях. Задержав на мгновение дыхание, он прислушался к лесному шуму, особенно к тому, что доносился из-за спины. Ничего странного в том шуме не заключалось – обычный шелест хвои и листьев, привычное поскрипывание сосновых стволов, слаженный гул болотной живности. Тем не менее, страх искушал его обернуться. А как раз оборачиваться-то было нельзя. Как и заговаривать с кем бы то ни было, пока не будет пересечён спасительный чек родового леса.
Однако слушать шум не возбранялось. Хотя пользы от этого, кроме собственного успокоения, не было никакой. Тишина или привычные звуки вовсе не означают безопасности. За частую даже наоборот. И потому Тарко, передохнув, побежал так быстро, как только мог, дальше и дальше от могильника.
Следующую