– Дженни любит шутить, – произносит он сквозь зубы и бросает на меня сердитый взгляд.
Господи боже, как будто это я виновата, что он то и дело попадает под прицелы фотографов в компании каких-то клоунесс.
– Как это, должно быть, чудесно, когда между коллегами такие шутливые, такие простые и искренние отношения, – сообщает она нам.
– О, Дженни – это воплощенная простота и искренность, – подтверждает Иэн. Тон у него язвительный и острый, как жало осы.
– Беру пример с Иэна, – объясняю я ей.
– О, вы говорите о нем так запросто, без титула! – с изумлением замечает Элизабет, как бы размышляя вслух.
– Без титула, – подтверждаю я, не колеблясь. Что я, по ее мнению, должна делать – называть его лордом и замирать в глубоком поклоне при встрече?
– Я никогда его не использую, – заверяет ее Иэн. Эти слова звучат так, будто главное здесь – его разрешение, а не мое собственное решение.
– Да, но я бы не обращалась к тебе иначе, даже если бы ты его использовал, – щепетильно возражаю я.
– Дженни несколько… как бы это сказать… – начинает наш маленький лорд и, запнувшись, останавливается.
– Несколько..? – с любопытством спрашиваю я.
– Несколько непочтительна по отношению к титулам, – наконец выдает он, широко, но притворно улыбаясь всем остальным.
– Совершенно верно, и не только к ним, – отвечаю я, не моргнув глазом, в то время как Элизабет смотрит на нас с подозрением.
Беверли, кажется, уже порядком наскучил наш разговор.
– Что скажете, может быть, мы пройдем к столу? – предлагает он.
– Конечно, – быстро отвечаю ему я. Наконец-то нам дадут хоть что-то кроме алкоголя.
Беверли предлагает руку мне, а Иэн – Элизабет.
Такой пышной процессией мы торжественно перемещаемся в столовую, где садимся к столу, на котором царит буйство столового серебра и старинной посуды, сияющих в свете грандиозной люстры. Я искренне надеюсь, что Беверли, прежде чем повесить над головой подобную штуку, распорядился укрепить потолок. Кажется, она весит не одну тонну. А я еще слишком многого не успела сделать, чтобы погибнуть от свалившейся на меня роскоши.
– Ну что, Иэн, – интересуется Беверли, – как поживает твой дедушка?
– В целом более или менее хорошо. Конечно, возраст дает о себе знать, но он по-прежнему тот, кто приводит всех вокруг в трепет.
– Разумеется, он же герцог, – хихикая, замечает Элизабет.
Клянусь, я не понимаю, что в этом такого забавного.
– Вот именно, – возражаю я ей, – он герцог, а не египетское божество.
На секунду все замирают, глядя на меня с некоторым изумлением. Очень хорошо.
– Нет, моему дедушке точно бы не понравилось, что его сравнивают с мумией, – подтверждает Иэн, смеясь над моим замечанием. После его шутки расслабляются и все остальные.
Тем временем на столе появляется целая череда блюд, которые приносят одно за другим.