Тревога! Тревога! Тревога!!!
Пять минут и машина на месте, хотя они немного опоздали, завязнув в сугробе при въезде во двор дома. Чтоб коммунальщикам пусто было!
Белозёров, подходя к нужной квартире, потихоньку расстёгивает кобуру пистолета.
– Так, расположение квартиры все знают? Парфёныч, у тебя ванная и кухня, у меня, и у тебя, Лёвкин, комната! Собрались, звоню, если что, мяукайте! – Белозёров нажал на кнопку квартирного звонка.
Дверь почти мгновенно отворилась, отчего милиционеры интуитивно подались немного назад. А в дверном проёме появилась весьма симпатичная женщина в полупрозрачной блузке. Игриво взглянув на прибывших и явно ничуть не удивившись их появлению, дамочка кокетливо поправила упавшие на лицо локоны и промурлыкала:
– Ой! Ребята, я, наверное, забыла позвонить в охрану, когда вернулась домой. Извините, ради бога. Прошу прошения. Проходите, пожалуйста. Извините ещё раз. Что я должна сделать? Не наказывайте меня строго. Вот мой паспорт.
Пока Белозёров проверял документы хозяйки квартиры, он обратил внимание, что в комнате был накрыт небольшой журнальный столик с закусочкой и бутылкой хорошего марочного вина.
– Мальчики, может, останетесь ненадолго? А то так скучно после трудового дня одинокой женщине! – мурлыкала «нарушительница», показывая взглядом на накрытый стол.
– Извините, служба-с. Нам некогда-с, – сказал Саня, почему-то прибавил к словам старорежимное «с» и, как гусар щёлкнув каблуками, пошёл к выходу из квартиры.
Когда все были уже в подъезде, Лёвкин вдруг заканючил:
– Товарищ лейтенант! Парфёныч! Ну, разрешите остаться на часок! Жалко ведь одинокую женщину. Она надеется…на нас.
Белозёров взглянул на Парфёныча:
– Парфёныч, на твою ответственность! Мне вообще пора ужинать, и я ничего не знаю! Если что, передавайте тревоги сто восемьдесят первому. Ну как?
– Ладно, пусть мальчишка потешится, «морковку попарит», а я пока колёса перебортирую. Всё равно это надо сделать, а то вдруг ещё прокол колеса. Вот и повод временно уйти с маршрута. Но, винище не жрать! – он бросил на Лёвкина деланно грозный взгляд.
Тот просиял, как начищенный самовар, и застучал сапогами вверх по лестнице, к квартире «бедной одиночки».
Оставив Лёвкина в объятиях скучающей женщины, Белозёров и Парфёныч прибыли на «базу», доложив на пульт дежурным про «ложное срабатывание по вине хозяев», с которыми «проведена необходимая беседа». А, вернее, проводится…
Через два часа вернулся счастливый Лёвкин, с намертво приклеившейся к лицу улыбкой, и в курилке начался разбор «полётов», со всеми пикантными подробностями! Звиняйте, панночка, грубых солдат…
До