Так и стала Валерия для него Лерой. Но в коллективе он держался на расстоянии, ничем не показывая свое предпочтение, и называл ее только Валерией Юрьевной.
– Лерочка, ты прости, что не защитил тебя! Не смог! Они сами меня за жабры взяли и под сокращение! – виновато продолжил он, глядя ей в глаза.
– Ну, что вы, Аркадий Олегович! Я же все понимаю! И не держу обиды! Как вы сами-то теперь будете?
– А, что я?! У меня пенсия, да домик свой, огород есть. Проживем с Марией! Как ты вот будешь теперь на съемном жилье?
– Ничего! Проживу как-нибудь!
– Ну, ладно, еще несколько дней работать, разберемся! Ты сейчас иди домой, Лера. А кто спросит, скажи, я на склад послал с документами.
Склад находился на территории одной из баз, принадлежавших предприятию, добираться туда по пробкам нужно было как минимум час.
Обычно все документы в отделе, если нужно было отправить на склад, передавали факсом или по электронной почте, но иногда, когда требовалась подпись завсклада на подлиннике документа, кто-то из сотрудников на служебной машине отправлялся в дорогу.
И, конечно же, дорога занимала гораздо больше времени, поскольку по пути нужно было заскочить в ближайший супермаркет за продуктами, или в банк, чтобы оплатить коммунальные услуги, а кто-то из сотрудниц еще умудрялся за это время «смотаться» в салон и сделать коррекцию ногтей. А отговорка при замечании о долгом отсутствии на рабочем месте была всегда одна – пробки на дорогах!
Аркадий Олегович закрывал глаза на эти мелочи, требуя от коллектива лишь налаженной и быстрой работы. Но, когда коллектив наглел, завотделом умел снять стружку и давал так «прикурить», нагрузив всех работой, что его женский батальон стонал от усталости и в конце рабочего дня просил прощения у своего горячо любимого шефа, обещал исправиться и подтянуть дисциплину.
Аркадий Олегович сменял гнев на милость, снижал объем работы.
Несколько дней отдел усердно выполнял свои задачи, в девять утра все, как один, были на работе, а уходили ровно в восемнадцать часов, не раньше.
Но постепенно все возвращалось на круги своя.
И через некоторое время кому-то снова нужно было срочно, «ну, очень срочно» ехать на склад, ну, и, конечно, по пути заскочить за ребенком в садик, или купить в ближайшем магазине сантехники раковину на кухню.
Поэтому фраза «уехать на склад» означала «уйти на неопределенное время». И, по умолчанию, была ненаказуема.
Валерия воспользовалась предложением шефа и, сообщив коллегам об уходе на склад, быстро исчезла. Но никому и в голову не пришло обвинить ее в самовольной отлучке, все видели, в каком состоянии она была.
Снег, внезапно поваливший к вечеру хлопьями, и стылый морозный воздух привели