Я не поднимаю взгляда на того военного, который, по всей видимости, застрелил мужчину, мне видны лишь его ботинки, подошва которых постепенно окрашивается в кровь убитого мистера Пасона. Наблюдаю за тем, как спустя какое-то время ботинки движутся в мою сторону, а кровавые следы остаются на белоснежном полу.
– Возьми, – теперь этот голос обращен ко мне, и я резко поднимаю голову, стараясь сдержаться и не отступить назад, потому что мне страшно.
Я сталкиваюсь взглядом с парнем, который не сильно старше меня, но выше и плотнее комплекции. У него почти такие же светлые волосы, как и у меня с братом, слегка вьющиеся, а глаза насыщенного зеленого оттенка. В чертах лица есть что-то притягательное, а взгляд кажется добрым… Но это всё обманчиво, потому что я собственными глазами видела, как этот парень хладнокровно застрелил человека.
Не хочу умирать… Кажется, его голос всё ещё звучит в моей голове.
Военный тоже изучает моё лицо, без понятия, что он там видит, возможно, лишь неподдельный страх.
– У тебя кровь. Возьми.
Разорвав зрительный контакт и опустив взгляд, вижу, что он протягивает мне белый платок, наверное, чтобы я вытерла им лицо.
Я делаю шаг назад и отрицательно качаю головой, не в силах произнести ни слова. Мне вообще хочется, чтобы он скорее ушел и больше никогда не подходил.
Парень хмурится, сводя брови к переносице, и убирает платок обратно лишь когда его зовут:
– Маршалл, уходим. Тут уже справятся без нас.
Тот самый Маршалл еще некоторое время косится на меня и после окончательно разворачивается и уходит вместе с тремя другими военными, а тело мистера Пасона кладут на носилки и также уходят.
На полу все ещё осталась кровь. А все будто не замечают этого, возвращаясь к тому, что делали до убийства мистера Пасона.
– Мисс Рид, – слышу, как меня зовут и оборачиваюсь к женщине, которая впервые отвлеклась от монитора компьютера, – можете забрать ваше лекарство.
Через специальный выдвижной ящик она выдала мне капсулы, в которых содержится кафоликон.
Семь капсул, вместо положенных девяти.
– Почему… почему их семь? – отмираю и задаю вопрос. – Должно же быть девять.
– Три дня назад минимальный коэффициент на всех рабочих местах повысили, поэтому вы можете получить за себя и Тобиаса лишь семь капсул.
Я сжимаю челюсть, но забираю кафоликон, убирая его во внутренний, специально пришитый для этого карман футболки, после чего ухожу, стараясь больше не смотреть на кровь.
Семь доз. Шестьдесят три дня, вместо восьмидесяти одного. То есть тридцать один день на одного. Отложить в этом месяце не выйдет.
Я не могу ничего высказать по этому поводу, потому что… с недовольными поступают так, как поступили с мистером Пасоном, то есть их убивают. Я видела смерть и не раз, но это было впервые, когда человека убили так близко от меня, когда я смотрела ему в глаза в последние секунды жизни…
Уже в коридоре поняла, что люди при виде меня