Гроза. Бесприданница. Пьесы. Александр Островский

чтоб ей понравиться, бьюсь, бьюсь – и все ничего; а тут какой-нибудь… Я решительно не могу видеть, как она с ним любезничает. Как бы мне его выжить отсюда! Жениться на ней? Так она за меня не пойдет, потому что мне жить нечем, да и, кажется, она не любит меня. Да из чего ж я бьюсь? Просто уйти, бросить и не обращать внимания. Но, однако же, надобно ей дать почувствовать. Надобно ей сказать: «У вас теперь, Марья Андреевна, есть новые знакомые, с которыми вам веселей, чем со старыми; но вы теряете друга, который был вам предан». Она, конечно, будет меня уговаривать, а я ей: «Нет, скажу, коли у вас есть лучше, так уж что же мне здесь делать; может быть, я вам уж надоел; прощайте, скажу… навсегда». – «Но зачем же навсегда, Иван Иваныч?» – «Нет, скажу, если прощаться, так навсегда, у меня такой характер». Взять шляпу и уйти… Ну, что ж потом! А, черт возьми! Она еще, пожалуй, будет рада, что я ушел, а Мерич и подавно! Так нет же, останусь, назло им; буду ходить каждый день, буду в глаза смеяться над Меричем: уж как-нибудь да я его выживу отсюда!.. Я на всякое средство решусь!.. (Ходит по комнате.)

      Входят Марья Андреевна и Мерич.

      Явление двенадцатое

      Милашин, Мерич и Марья Андреевна.

      Марья Андреевна. Здравствуйте, Иван Иваныч! Что, ушли свахи?

      Милашин. Кажется, ушли; мне навстречу две попались.

      Марья Андреевна. Как это скучно! (Стоит, задумавшись.) Заходите к нам, Владимир Васильич, почаще. Обещайте.

      Мерич. Смею ли я ослушаться, когда вы приказываете. Только я вам повторяю, Марья Андревна, я вас боюсь.

      Марья Андреевна. Полноте шутить-то!

      Милашин делает гримасы довольно заметно.

      (Милашину). Что с вами: вы нынче как будто не в духе?

      Милашин. Так-с, у меня что-то голова болит.

      Мерич. Голова болит! Это нехорошо. Вы лечитесь. Прощайте, Марья Андревна, засвидетельствуйте мое почтение маменьке.

      Марья Андреевна. Когда же вы к нам?

      Мерич. Завтра, если можно.

      Марья Андреевна. Очень можно! Так завтра. Я буду ждать.

      Мерич. Непременно. (Уходит.)

      Марья Андреевна подходит к двери.

      Марья Андреевна. Смотрите же, не обманите.

      Мерич (за сценой). Честное слово!

      Явление тринадцатое

      Марья Андреевна и Милашин.

      Милашин. Что это он с вами говорил в саду, Марья Андревна?

      Марья Андреевна. А вам какое дело? Вы очень любопытны.

      Милашин. Извините, Марья Андревна, я думал, что у вас с Меричем нет особенных секретов. Я не знал… Может быть, это что-нибудь такое, чего и сказать нельзя.

      Марья Андреевна. Может быть.

      Милашин (после непродолжительного молчания). Скажите, Марья Андревна, за что вы меня не любите?

      Марья Андреевна. Полноте, что вы! За что мне вас не любить?

      Милашин. Конечно, я не так хорош, как Мерич; не бываю в обществе; не говорю по-французски. Нынче эти качества очень ценят. Будь глуп, как пробка, только умей любезничать, болтать… Вот что нынче нравится. Это смерть досадно!

      Марья Андреевна. Вы очень любезны.

      Милашин. Вы меня извините, Марья Андревна, а я говорю правду;