Традиции & Авангард. №3 (22) 2024. Литературно-художественный журнал

то не возражал, и потом у он продол ж ил:

      – И цена ошибки у всех разная. Снайпер ошибся – одна цена, взводный ошибся – другая.

      – И цена ошибки – жизни, – перебил второй.

      – Наш-ш-ши шизни, – прошипел третий.

      – Аляска – кэп, он берёт на себя много, всех нас. И цена ошибки Аляски очень высокая. – Иван сглотнул и начал говорить быстро, нутро наливалось смертельной тяжестью: – Будь я на его месте или ты… кто нас знает, как ошибались бы мы.

      – Везде бардак… – Третий раненый попытался засмеяться.

      – Да уж, я б накосячил – так накосячил, – булькнул первый. – Но всё же…

      – У Аляски хоть результат есть, – перебил его второй.

      – Да, – кивнул Иван, – результат есть, полк идёт вперёд, значит, мы гибнем не напрасно.

      – А здесь? – спросил первый.

      – И здесь, – вступил в разговор молчавший до сих пор Заноза. – Аляска цепкий, силы в кучку соберёт, мозги всем расправит и… вперёд!

      – И потом, – Иван спешил высказаться, тяжесть из живота растеклась вокруг и давила даже на уши.

      Похоже, ОНА подошла и стоит близко, у самого входа в блиндаж. Тяжесть снаружи блиндажа – это ОНА!

      – Представьте, что Аляска сейчас чувствует, сидя на ППУ?

      «Я успел! – подумал Иван. – Успел заступиться за командира! Сказал главное! Теперь пусть приходит!»

      Но глухая тяжесть обволакивала блиндаж и как-то неуверенно пульсировала, словно кровь в висках.

      «Мимо иди», – прошептал Иван ЕЙ, роняя подбородок на грудь и ускользая в беспамятство.

* * *

      – Тихо, пацаны! Тихо! Я – медик из пятого батальона. Хьюстон. За вами пришёл.

      Иван открыл глаза. Из нагрудного кармана огромного медика еле светил голубым фонарик смартфона. Медик стоял на коленях, перегнувшись в поясе под низкими накатами блиндажа, и внимательно рассматривал лежащих на полу раненых.