– Как и вы, госпожа Стрелец, – Малгина внимательно рассматривала, стоя́щую перед ней женщину. – Я всего лишь исполняю волю Луки. Моя непосредственная задача – разобраться в болезни, насколько это возможно и параллельно сделать себе имя на публикациях и статьях. За это я планирую возвратить проигранные деньги и радостно дожить свой век.
– Хорошие мечты, и позвольте уверить, лично я не имею ничего против ваших исследований. Более того, даже наш отец нашел их полезными.
Заслышав это, Ведъма не смогла скрыть своего удивления, ибо Лаврентий Стрелец был прославленным противником ее деятельности. Мужчина настолько не трепел само́й графини, что порицал буквально всякий ее поступок, труд или выступление, даже если они не имели никакого отношения к червивым. Он исторгал ненависть к Малгиной везде и всюду, где только мог, и преуспел в этом до такой степени, что, как полагала Ведъма, в магнатских кругах не осталось ни одного человека, кто поддерживал бы ее научную деятельность.
– Да-да, вижу. вы поражены, поверьте, не более, чем были мы сами. Отец несколько лет назад тяжело болел, и именно ваши находки спасли ему жизнь.
– Хотела бы я порадоваться за господина Лаврентия, однако боюсь, накопленные за годы обиды не позволят мне этого сделать.
Малгина отвернулась. Ее правая рука, покрытая перчаткой, словно назло разболелась, заставляя вспомнить еще более ненавистное женщине имя. Лазарь Лаврентьевич Стрелец. Старший ребенок и единственный сын главы их семейства, пропитавшийся ненавистью отца так сильно, что однажды чуть было не угробил Ведъму, сначала увлекая ее в водоворот мучительных страданий и собственных страстей, а следом объявляя виновницей всех гнусных преступлений на земле. Лазарь был сумасшедшим, и в помешательстве своем нависал над графиней неизбежностью свершенных ошибок. Наверное, она была его недругом.
Женщина задумалась об этом. Концепция противников была понятна исследовательнице и частенько находила отголоски в окружавшем ее обществе, но вот вражда. Столь громкое, гиперболизированное и яркое слово, всегда относило врача в мир фантазий и книг, вызывая в ее груди легкий смешок и снисходительную улыбку. Однако, когда Малгина испытала, насколько далеко готов зайти Лазарь в своих склонностях и желаниях, от привычной язвительности не осталось и следа. Графиня поняла весь доподлинный смысл его греховных эмоций и искренне опасалась мужчину.
– Понимаю, – Виктория вернулась в кресло напротив женщины. – Однако сейчас отец и вправду гораздо более лоялен к вашей персоне. Настолько, что Лазарь лишился своей занимаемой должности, а вместо него теперь я.
– Чем это грозит мне?
– Ничем, можете делать что хотите, и никто не подумает мешать, – женщина выдержала паузу. – Однако только если вы будете благоразумны