– Бет, я не знаю, за что ты меня ненавидишь, но мне жаль. Очень, очень жаль…
Глава 10
В семь утра Ким стояла перед могильным камнем, плотно закутавшись в кожаную куртку. Сильный ветер дул на вершине холма Роули, на котором располагалось кладбище Поук-лейн. Была суббота, а по субботам инспектор всегда находила время для семьи, независимо от того, расследовала ли она новое преступление, или нет.
На могилах все еще были видны следы Рождества, оставленные живыми, вечно испытывающими чувство вины перед мертвыми: венки, уже превратившиеся в жидкие веточки и остатки соцветий пуансеттии[16], почти полностью уничтоженных погодой. Имперский красный гранит был покрыт изморосью.
После того, как ей удалось разыскать простой деревянный крест, отмечающий место погребения, Стоун откладывала почти все, что зарабатывала на двух работах и, в конце концов, купила этот камень. Его установили через два дня после того, как ей исполнилось восемнадцать.
Ким посмотрела на крупные золотые буквы – это было все, что она могла себе позволить в те времена: только имя и две даты. И как и всегда, ее поразил коротенький промежуток между этими двумя датами. Просто мгновение.
Она поцеловала свои пальцы и плотно прижала их к камню.
– Спокойной ночи, малыш Мики. Крепкого тебе сна.
На ее глаза навернулись слезы, но она мужественно сдержалась. Это были те же слова, которые она произнесла, когда маленькое, хрупкое тельце испустило последний вздох.
Ким тщательно спрятала эти воспоминания в дальнем углу своей памяти и надела шлем. Взяв «Кавасаки Ниндзя» за руль, она повела его к воротам. Грохотать двигателем объемом 1400 кубических сантиметров на территории кладбища казалось ей кощунством, но выйдя за ворота, она немедленно завела мотоцикл. У подножия холма женщина повернула на индустриальную площадку, украшенную надписями «Аренда» – наглядное свидетельство былого индустриального величия и достаточно уединенное место, чтобы можно было позвонить.
Ким достала мобильный. Этот разговор не мог состояться рядом с могилой Мики. Она не позволит, чтобы место его последнего успокоения было заражено Злом. Даже сейчас она обязана защищать его.
Трубку сняли после третьего звонка.
– Попросите, пожалуйста, сестру Тейлор, – попросила сотрудница полиции.
Несколько минут линия молчала, а потом раздался знакомый женский голос.
– Привет, Лили. Это Ким Стоун, – сказала инспектор.
– Привет, Ким, – ответила медсестра теплым голосом. – Здорово, что вы позвонили сегодня. У меня было предчувствие.
Эта женщина каждый раз говорила одно и то же, не изменяя ни одного слова. Ким звонила ей двенадцатого числа каждого месяца уже на протяжении шестнадцати лет.
– Ну, как она? – спросила Ким.
– Рождество прошло тихо, и ей, кажется, понравился хор…
– А приступы