– Кто подойдет ближе – убью.
Обычно такими словами не бросаются, компания замерла. Но потом здоровенный мужик заорал:
– А чего он наших бьет?! – и все бросились на меня. Купец сидел на лавке ни жив ни мертв.
Но что мне пьяная компания с ножами? Моя сабля длиннее. Я уколол двоих самых рьяных задир в бицепсы. Смутьяны заорали, побросав ножи. Остальные остановились в нерешительности.
– Пошли вон отсюда, коли жизнь дорога!
– Э нет, – заорал кабатчик. – А кто платить будет?
– Пусть они сами за себя платят, я их стол не разорял.
Кабатчик выбежал из-за стойки и встал у двери:
– Деньги!
Пьяная компания насобирала медяков и вышла. На прощание один проорал мне:
– Ничего, мы еще встретимся!
Переночевав, мы пошли на торг, подобрали купцу одежду – охабень и штаны, пояс с ножом. Без ножа – никак, ни покушать, ни палку срезать, ни сбрую починить, а в драке нож – последний довод.
А с лошадьми – беда. Продавались всего две, но обе такие, что и без седоков производили жалкое впечатление. На торгу мы узнали, что следующее по дороге село покрупнее и выбор лошадей там шире. Решили попусту не тратить деньги – дойти пешком и там уже выбрать подходящих лошадей.
И только мы вышли за околицу, видим – знакомая компания, что вчера в трактире задиралась, на дороге поджидает. Только числом уже раза в два больше, с кольями, кистенями. На этот раз трезвые, злые, с блеском жажды мести в глазах.
– Ну что, не чаяли встретить? А мы обещали свидеться.
Компания медленно обходила нас со всех сторон, отрезая путь назад, к селу. Но отступать я и не собирался.
– Иван, встань спиной к березе и стой, я сам все сделаю.
Лучшая защита – нападение. Выхватив саблю, я рванулся вперед и, бросившись перед ними на землю, резанул саблей по ногам. Двое нападавших заорали и упали на землю, обливаясь кровью и хватаясь за обрубки ног. Миг – и я вскочил, вонзив саблю в грудь прыщавому мужику; разворот, удар саблей в живот еще одному. Краем глаза увидел – на меня летит кол; я присел, снизу ударил нападавшего саблей в живот и клинок не выдернул, а повел с потягом вниз, вспарывая живот. Мужик заорал дурным голосом и схватил руками вывалившиеся кишки. Я вскочил, оглянулся, но биться было уже не с кем. Оставшиеся невредимыми, побросав колья, резво убегали в село.
Обтерев саблю об одежду убитого, я вбросил ее в ножны.
– Ну что, Иван, идем? Эти, я думаю, уже не страшны.
Иван аж заикаться стал:
– Ничего себе, как ты их? Их же много было, да все с дрекольями, с кистенями.
– Куда деревенщине необученной с ратником