Он уже поставил свое кресло, как в прошлый раз, прямо перед моим. Я на секунду задумалась – а не сесть ли на этот раз в плетеное? Просто чтобы он понял, что я не настолько предсказуема, как те неудачники, которые приходят сюда добровольно. Но у меня не было никакого желания целый час сидеть с прямой спиной.
– Как твое ничего, Одри?
В школе все лопнули бы со смеху, если бы я рассказала, как он разговаривает. Уже почти жалею, что решила никому не рассказывать о терапии.
– Хорошо. Отлично.
– Панических атак не было?
– Нет.
– Кошмары тоже не снились?
Я пожала плечами и сосредоточила все свое внимание на указательном пальце правой руки, точнее на ногте, который сломался этим утром. Вот бы сейчас сидеть дома с пилкой в руках и Армином ван Бюреном в наушниках.
– Значит, все-таки снились, – заключил Лейдеман. Он выжидающе смотрел на меня, пока я обкусывала ноготь, спасая его от еще больших потерь. – Тебе трудно об этом говорить?
– Трудно, трудно… Я просто стараюсь о них не думать.
– О них?
– Ну, о кошмарах и типа того.
– И почему же?
Я не ответила. Одно из моих правил гласит: не реагируй на бессмысленные вопросы.
– Есть такое индейское племя, где детей учат не убегать во сне от чудовищ.
– Занятно.
Хоть и непонятно, к чему это он.
– Оставаться на месте, встречаться с чудовищем лицом к лицу. Так дети побеждают свои страхи. Или хотя бы учатся с ними жить.
– Учитывая, что в эту секунду я не сплю, этот мудрый совет бесконечно актуален, не так ли? – Я постаралась сделать свою реплику максимально язвительной, и, как по мне, вышло очень даже неплохо.
Лейдеман снова погрузился в долгое молчание.
– В прошлый раз ты спросила, в безопасности ли ты здесь, – сказал он наконец. – И я ответил «да». Мне тогда показалось, будто ты очень хотела чем-то со мной поделиться. Или ошибаюсь?
Я покосилась на его таймер.
– У нас еще уйма времени, Одри.
Голос его звучал вполне приветливо. Глубоко в душе мне не терпелось рассказать ему о том жутком сне, но я еще никогда ни с кем об этом не разговаривала, поэтому подобрать слова оказалось не так-то просто. Словно тот кошмарный тип в черном не давал мне этого сделать. Стирал все мысли, чтобы я не понимала, с чего начать.
– Начни с чего угодно, – сказал Лейдеман. – Неважно откуда, ты сама придешь к тому, что для тебя действительно важно.
Как будто прочитал мои мысли. Жуть.
– В общем-то, мне снится всего один сон, – ответила я. – Один и тот же каждый раз. Как будто смотришь на повторе ролик с «Ютьюба».
Лейдеман весь превратился в слух. Я достала из кармана телефон и уставилась на черный экран.
– Я не собираюсь его включать, правда. Просто подержу в руках. Ну, знаете, такая моральная поддержка. Чтобы чувствовать, что я не одна.
Не отрывая взгляд от телефона, я начала говорить. Очень медленно, наверное, так говорят лунатики во сне. Не специально,