– Сейчас я введу тебя в легкий транс, – начала она. – Будет казаться, будто ты просто немного задумалась, но на самом деле ты погрузишься чуть глубже. Ты все еще будешь слышать наши с Вардом голоса и сама сможешь говорить, хотя, возможно, происходящее так тебя увлечет, что ты не захочешь с нами общаться. Если это случится, я все равно буду настаивать на том, чтобы ты отвечала на мои вопросы, потому что мы не сможем тебе помочь, если не будем знать, что ты видишь. Договорились?
– Да. – Не скажу, что ее слова хоть как-то меня успокоили.
– Что бы ни случилось, помни: это всего лишь видения, мысли, – сказал Вард. – С тобой все будет в порядке. Но ты же и так это понимаешь, да?
«Лучше возьми меня за руку», – подумала я, но в ответ лишь кивнула.
– Хорошо, – продолжила хиппи. – Тебе удобно? Закрой глаза. Сейчас я помогу тебе расслабиться.
– Но если я расслаб…
– Появятся видения, образы. Так и должно быть, Одри. Пусти их.
Странно, ее голос зазвучал совсем иначе. Тише. Ниже.
– Вдох, выдох. Сожми пальцы на ногах… а теперь расслабь. А теперь напряги икры. Почувствуй напряжение… и отпусти его. Ощути, как тяжелеют твои ноги. А теперь руки…
Еще какое-то время я занималась только своими мышцами. По телу разлилось приятное тепло, и я обрадовалась, что наконец-то у меня появилось место, где я могу спокойно поспать. Я внезапно вспомнила стишок из детства: «Уж ночь на дворе, я скорей засыпаю, четырнадцать ангелов рядом летают»… Четырнадцать? Или, может, логичнее было бы двенадцать? Нет, не подходит, ритм сбивается. Или надо говорить «двенардадцать»? Двенадцацать. Какое странное слово, аж в сон от него клонит.
– Одри, сейчас я начну медленно считать от десяти до одного. С каждым счетом ты будешь спускаться все ниже, как будто на лифте.
Ангелочки превратились в бабочек. Я лежу на пляже, на теплом песке. Слышу шум морской волны. Голос откуда-то издалека говорит: «Семь». Проходит целая вечность, и я слышу: «Шесть».
Я вдруг играю главную роль в каком-то сумасшедшем кино. Кто там продолжает что-то говорить?
Кто-то сказал «пять»? Или это было «четыре»?
Ах да, хиппи, точно. И Вард.
– Как только я скажу «ноль», ты проснешься. Ты почувствуешь себя отдохнувшей и бодрой, тебя не будет беспокоить то, что ты видела или слышала. Ноль. Открывай глаза, Одри. Ты проснулась. Одри?
– Я вас слышу, – ответила я хрипловатым голосом. – Я слышала вас все это время. Говорю же, меня не загипнотизировать.
У меня замерзли щеки. Дотронувшись до них, я почувствовала, что они мокрые. Странно. Это они сделали, чтобы разбудить меня? Я открыла глаза. Вард с Элли сидели рядом со мной, прямо как ангелы-хранители из того стишка. Вард смотрел на меня, как на маленького больного щеночка. Я легонько улыбнулась ему, он-то в чем виноват.
– Простите, – сказала я. – Идея была хорошая, но, как я и сказала, со мной такие вещи не работают.
– Хочешь послушать запись? – спросила хиппи. Она серьезно