Фактическое пользование и распоряжение похищенным лежит за пределами состава хищения и дополнительной квалификации не требует. Уголовно-правовой оценке подлежат лишь совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными лицом в результате совершения им хищения (ст. 1741),[128] а также действия прикосновенных к хищению лиц, которые участвуют в легализации (отмывании) имущества, похищенного другими лицами (ст. 174), либо приобретают или сбывают заведомо похищенные предметы (ст. 175 УК). При этом в случаях, когда приобретение указанных предметов было связано с подстрекательством к хищению, действия виновных подлежат квалификации как соучастие в этом преступлении. Равным образом следует квалифицировать заранее обещанное приобретение или реализацию похищенного, а также систематическое приобретение от одного и того же расхитителя похищенного имущества лицом, сознававшим, что это дает возможность расхитителю рассчитывать на содействие в сбыте данного имущества.[129]
Важным моментом для признания хищения оконченным является осуществление умысла на изъятие имущества в определенном размере. Если умысел виновного был направлен на завладение таковым в крупном размере, но не был реализован по не зависящим от него обстоятельствам, содеянное надлежит квалифицировать как покушение на хищение в крупном размере, независимо от количества фактически похищенного. Это правило действует и в отношении хищений с охраняемых объектов: нельзя считать оконченным хищение, если за пределы охраняемой территории вынесена часть имущества при наличии умысла на хищение целого.[130]
Губанов, Филинский и Кузин признаны виновными в краже медного кабеля с комбината «Сельстройдеталь». Изменяя квалификацию действий осужденных на покушение на кражу, кассационная инстанция мотивировала свое решение следующим.
Ночью указанные лица проникли на территорию комбината и с огороженной площадки выкатили бухту кабеля. Губанов стал рубить кабель и перебрасывать его через забор, а Филинский и Кузин складывали куски кабеля. После обнаружения их сторожем все трое скрылись. Часть кабеля была обнаружена на территории комбината, а часть – за его пределами. Таким образом, кабель, на хищение которого осужденные имели умысел, не был полностью изъят ими, и у них не было реальной возможности распорядиться им. Поэтому у суда не было оснований считать преступление оконченным.[131]
Исключение из общего положения о времени окончания хищения составляет разбой, который в соответствии с конструкцией его усеченного состава должен считаться оконченным с момента нападения, безотносительно к его результативности, т. е. независимо от достижения виновным поставленной цели завладения имуществом.[132]
Разногласия