– Ты же понимаешь? Понимаешь? Ты не должна была приходить ко мне! Сейчас я словно сам убиваю свою женщину. Снова. Я не могу убить тебя. И не могу оставить в живых.
– Я понимаю. Или я, или Мия…
– Да, Лера. Предательниц не прощают. Банда не примет меня, если будет знать о твоем предательстве. Снова и снова они будут подсылать киллеров, пока не вгонят пулю тебе и дочери. Мия перестанет считаться наследницей, ведь от предавших женщин дети не признаются. Они убьют вас рано или поздно. А я погрязну в многолетней войне, пока не перебью всех псов, желающих занять место Толяна.
Лера больше не отвечала, она плакала. Знала, что именно так и закончится ее жизнь, но подходить к финалу было невыносимо больно.
– Поклянись, что сбережешь Мию, вырастишь как свою дочь!
– Я выращу ее как принцессу.
Владимир был нежен в последней страсти. Осушал ее слезы поцелуями. Клялся, что ее жизнь не будет напрасной, что это не месть, что ему больно отпускать ему.
Утром отпустил к дочери.
– Или выбери, или попрощайся.
– Что выбрать? – тусклым голосом переспросила Лера, обнимая себя руками, чувствуя болезненное состояние.
Это так странно, в двадцать пят лет найти мужчину, которого смогла бы полюбить, с которым была бы счастлива, и который убьет ее, чтобы выкупить жизнь её дочери. Владимир до последнего не отпускал Леру от себя. За эту ночь он пустил ее в свою душу, дал почувствовать свой постоянный страх одиночества. После Карины он не сближался ни с одной женщиной.
– Почему я?
– Хотел… самоутвердиться, – хмыкнул он. – Поиметь жену врага. Это очень щекотало либидо. Я уже придумал, через какие круги ада пропущу тебя, прежде чем брошу, истерзанную, к его ногам.
Лера вздрогнула, прижимаясь теснее к его напряженному телу, все еще в испарине после яростного секса.
– Но ты этого не сделал. Почему? Я же сама сдалась тебе. Сама пришла и просила.
– Я разглядел в тебе очередную жертву Анатолия. Ты повторяла судьбу Карины, только в более изощренной форме. Еще совсем девочка, попавшая в мясорубку.
– Ты меня пожалел?
Владимир ответил поцелуем, потом дотронулся пальцем до припухшей губы и тихо спросил:
– Скажи честно, ты первый раз кончила с мужчиной?
Она опустила глаза, но сказала твердо:
– Я первый раз кончила с тобой.
– Девочка моя…
И он снова подари ей волшебство, о котором она могла никогда не узнать. Чувствовать на себе грубые мужские руки и растекаться от их нежности. Вдыхать мускусный мужской запах и наполняться восхитительным предчувствием. Испытывать стыд и удовольствие одновременно от игры его языка по плоти.
Нет, она не жалеет о принятом решении.
– Когда? – спросила она под утро.
– Вечером.
– Отпусти меня попрощаться с Мией.
– Выбери, или попрощайся.
– Что выбрать?
– Ты или она. Я смогу спасти одну.
На секунду она поверила, что сможет уговорить его сохранить жизнь им обеим, но не успела