Судьи вернулись на свои места напротив Кимона. Ветер раздувал их одежды, хлопала в тишине ткань.
– Судьи, готовы ли вы вынести решение? – спросил магистрат, и его голос прозвучал напряженно.
Десятки голов согласно кивнули в ответ, и распорядитель собрания бросил взгляд по сторонам, где стояли скифские стражники, нанятые городом для поддержания порядка, потом взял в руки табличку и стал зачитывать с нее. Как человек, избранный для исполнения властной должности от заката до заката, он был обязан действовать по правилам.
– Голосование будет производиться поднятием рук, – громко прочел магистрат. – Я произнесу «Виновен» и «Невиновен». Городские писари произведут подсчет. Если возникнет спор, вы останетесь на местах, пока не будет определено чистое большинство. – Магистрат замолчал и положил табличку. – По делу архонта Кимона из дема Лациад и семьи Филаидов, сына Мильтиада, признаете ли вы его виновным?
Руки поднялись. Перикл задержал дыхание и сам начал считать. Согласных явно было много. Эфиальт улыбался одному из своих сторонников и хлопал другого по спине, поздравляя с успехом. Перикл покачал головой. Он имел некое представление о театре. Это была разыгранная для толпы сцена, но старались они не зря. Перикл заметил, как несколько колеблющихся вскинули руки, а другие опустили, пока их не сосчитали. Осудить на смерть или изгнание величайшего афинского военачальника – дело непростое.
Писцы завершили первый подсчет. Магистрат принял у них таблички, потом набрал в грудь воздуха и задал вопрос о невиновности. Снова вверх взлетело множество рук. Перикл услышал вызванный этим ропот согласных и несогласных. Кто-то, похоже, пытался повлиять на голосующих рядом, догадался он. Судьи всего лишь люди. Перикл закусил губу. Писцы сравнивали результаты. Они ничего не выдавали своим видом, превращая всю эту процедуру с священнодействие. По сути, она такой и была, посвященная Афине, наблюдавшей за происходящим из своего храма в Акрополе. Перикл поднял взгляд на его руины. Персы сожгли и разорили все, что могли. Восстановление уже началось, но…
– Вердикт ясен, – с явным облегчением произнес магистрат и вытер лоб рукавом. – Архонт Кимон, суд равных признал, что ты невиновен по выдвинутым против тебя обвинениям. Иди с миром. Ты свободен.
Судьи обрадовались, но некоторые недовольно застонали, а то и выругались, их превзошли числом, не дали шанса совершить насилие. Эфиальт мгновенно покинул холм Пникс, уводя за собой разочарованных сторонников.
Перикл вздохнул с облегчением. Опасность была очень велика, ставка на кону стояла самая высокая. Он не мог сказать вслух, что надеялся на освобождение Кимона. Не здесь. Такой поступок сочли бы бесчестьем и, вероятно, даже подвергли бы за него суду самого Перикла. Лучше торжествовать победу тайно.
Он