– Это Божья кара, – отвечает коротышка. – Вода отомстила нам за воздух.
– Почему? – удивляется Валентин.
– Мы так рьяно штурмовали небеса, так гордились нашими воздухоплавателями – не ждали, что, покорив воздух, не сможем справиться с водой.
– Со всем бы мы справились, – говорит мужчина в синей блузе и каскетке, – просто всё разворовали. Были бы нормальные люки – канализация выдержала бы. Вы думаете, это река затопила Альфорвиль, Берси и Жавель? Если бы!
– Жавель затоплен? – спрашивает Валентин. Радостное возбуждение толпы теперь ему омерзительно.
– Да, уже два дня. Весь Сен-Сюльпис забит беженцами.
Всхлипы, причитания, детский плач. Запах пота, влаги, подгоревшей еды; страха, отчаяния, тревоги. Тихий шепот, бормотание, выкрики: Боже, Боже, Боже мой! Скорее проклятия, чем молитвы. Три сотни человек под сводами церкви спасают не свои души – свои тела. Дома, имущество, сбережения они спасти не смогли – все поглотила вода.
Валентин, поскальзываясь в промокших ботинках, идет между рядами матрасов, сваленных прямо на полу.
– Вы не из Жавеля? – спрашивает он хорошо одетую женщину.
Она качает головой. Слезы катятся по щекам.
– У меня больше нет дома, – говорит она, – мэрия послала меня сюда. Здесь мой дом.
Плачут даже мужчины.
– Моя жена, вы не видели мою жену? – причитает насквозь промокший работяга. – Когда я вернулся домой, там уже никого не было.
Валентин поднимается на хоры, где заняли места наиболее удачливые семьи. Здесь суше и теплее, кое-где стряпают, сковороды стоят на тлеющих углях.
– Да, мы из Жавеля, – говорит немолодой мужчина. Двое детей испуганно жмутся к нему, жена склонилась над сковородой – Валентин не видит ее лица.
– Вы не видели молодой девушки… ее зовут Жанна… она работает няней в Париже?
Мужчина пожимает плечами:
– Не знаю такой… мало ли их, которые в Париже нянями работают.
Он похабно ухмыляется, и Валентин отходит прочь. Молодая женщина окликает его:
– Милую свою ищешь? Так, может, она у своих хозяев отсиживается? У богатых-то небось сухо и тепло!
Валентин сбегает вниз. На стене церкви мускулистый Иаков, бросив меч, атакует ангела, обняв его борцовским захватом и пытаясь опрокинуть. Ангел выдерживает натиск Иакова без видимых усилий, равнодушно глядя вдаль. Из полумрака несется все тот же шепот: Боже, Боже, Боже…
Валентин пересекает Сену по мосту дез Ар. В самом деле, может быть, Жанна у своих хозяев, на Елисейских Полях? Как хорошо, что он узнал номер дома! Он легко найдет и… что он ей скажет? Да проще простого, скажет, что волновался, хотел узнать, что с ней, вот и всё!
На набережной Лувра полиция, солдаты и несколько