Но, кроме того, все остальные вещи не могут происходить из Форм ни в одном из обычных смыслов слова «из». И говорить, что они – образцы, а другие вещи разделяют их, – значит использовать пустые слова и поэтические метафоры. Ибо что работает, обращаясь к Идеям? И что-либо может быть или стать похожим на другое, не будучи скопированным с него, так что, будь Сократ или нет, человек, похожий на Сократа, мог бы появиться; и, очевидно, это могло бы произойти, даже если бы Сократ был вечен. И будет несколько образцов одной и той же вещи, а значит, и несколько Форм; например, «животное» и «двуногое», а также «сам человек» будут Формами человека. Опять же, Формы являются образцами не только разумных вещей, но и самих Форм; то есть род, как род различных видов, будет таковым; поэтому одна и та же вещь будет образцом и копией.
Опять же, казалось бы, невозможно, чтобы субстанция и то, чем она является, существовали раздельно; как же, в таком случае, Идеи, будучи субстанциями вещей, могут существовать раздельно? В «Фаэдо» дело обстоит так: формы являются причинами как бытия, так и становления; однако, когда формы существуют, вещи, которые их разделяют, все же не возникают, если нет чего-то, что могло бы положить начало движению; и многие другие вещи возникают (например, дом или кольцо), о которых мы говорим, что форм нет. Очевидно, таким образом, что и другие вещи могут как быть, так и возникать благодаря таким причинам, которые порождают только что упомянутые вещи.
Опять же, если Формы – это числа, то как они могут быть причинами? Разве потому, что существующие вещи – это другие числа, например, одно число – человек, другое – Сократ, третье – Каллий? Почему тогда одно множество чисел является причиной другого множества? Это не имеет никакого значения, даже если первые вечны, а вторые – нет. Но если это происходит потому, что вещи в этом чувственном мире (например, гармония) являются соотношениями чисел, то, очевидно, вещи, между которыми они являются соотношениями, представляют собой какой-то один класс вещей. Если же это – материя – есть некая определенная вещь, то, очевидно, и сами числа будут отношениями чего-то к чему-то другому. Например, если Каллиас является числовым соотношением между огнем и землей, водой и воздухом, то его Идея также будет числом некоторых других вещей, лежащих в основе; и сам человек, является ли он числом в каком-то смысле или нет, все равно будет числовым соотношением определенных вещей, а не собственно числом,