В последнее время он только этим и занимается, если не играет в какую-нибудь видеоигру, где убивает людей на воображаемой войне. Это, наверное, даже еще хуже увлечения железками, несмотря на то, что его машина способствует разрушению озонового слоя. Серьезно, кто-нибудь вообще следит за концентрацией насилия в таких играх? А то я очень беспокоюсь, как это отразится на его и без того не слишком развитом мозге.
– Йоу, – неиронично отзывается он, а потом добавляет: – Что это на тебе?
– Это?
Я опускаю взгляд на одежду, в которой была сегодня в школе, – одну из моих любимых юбок, которую откопала на барахолке. Она создает романтичный образ – с большой буквы «Р», – потому что здорово развевается. Мать говорит, что я выгляжу в ней «провинциалкой» или «taga bukid», что мне совершенно ничего не говорит.
– Это юбка, Люк.
– Похоже на то, что надела бы Тита Кармен, – замечает он, что с его стороны крайне невежливо.
Тита Кармен, может быть, набросила бы ее на свой диван, но вряд ли надела бы сама. Для этого нужен вкус, который я развиваю в себе всю жизнь.
– Как думаешь, в чем здесь ходят на вечеринки? – спрашиваю я, изображая искренний интерес к мнению брата.
Он неохотно отрывает взгляд от проводка, который, как я догадываюсь, является каким-то важным дополнением к его стереосистеме.
– Тебя интересует шлюховатая одежда? – спрашивает Люк, а потом добавляет: – Можешь передать адаптер?
В ответ я закатываю глаза, а затем, взяв в руки искомый предмет, говорю:
– Подключить его к выходному преобразователю?
– Чего?
– «Шлюха» – это очень оскорбительное слово.
– Да нет, что ты только что спросила?
– А-а. Я спросила, нужен ли тебе выходной преобразователь.
– Да, давай. И вообще-то, я сказал «шлюховатая», – категорично говорит он. – А это другое.
– Все равно звучит мерзко. – Я протягиваю руку к тому месту, где он перебирает лишние провода. – Кажется, тут нужен антенный адаптер.
– Да, он вон там, – указывает Люк подбородком примерное направление местонахождения адаптера, чего моя мать терпеть не может. Пока он соединяет проводку радиоприемника, я ищу среди инструментов крохотный переходник.
Мы с Люком не всегда ладим, но в последнее время его присутствие странным образом радует меня. Во-первых, так у мамы нет возможности кричать на меня за то, что я ругаюсь или забываю убрать за собой, ведь большую часть времени она занята тем, что уговаривает Люка перестать лениться и вернуться к учебе. Кроме того, он устраивает еще больший бардак, чем я.
Но есть еще одна, чуть более глубокая причина: я не всегда могу сопоставить то, как выглядит моя жизнь сейчас, с тем, как выглядела раньше. Иногда я просыпаюсь по утрам и пытаюсь вспомнить, существовал ли последний год моей жизни на самом деле, и это отвратительное ощущение. Или я ложусь спать, испытывая грусть безо всякой на то причины, и вот это уже точно тревожный звоночек. Я не люблю разговаривать об этом, потому что обычно люди либо не понимают, либо если понимают, то просто жалеют меня, отчего мне становится