– Тебе понравились ее рисунки? – играет бровями Джей Пи.
– Какое сейчас, черт возьми, это имеет отношение к делу? – Я теряю остатки самообладания.
Джей Пи пожимает плечами.
– Интересуюсь исключительно из любопытства.
– Я имею в виду… Рисовать акварелью на небольшом холсте довольно сложно, так что, может быть…
– Хватит о картинах! – рявкает Хаксли. – Все очень серьезно. Она не только подала на компанию в суд, но и запятнала ее репутацию в социальных сетях. Она распространяет ложные слухи о том, как мы ведем дела, и о том, как мы окружили ее враждебно настроенными коллегами, а также оскорбляли ее прилюдно.
– Это, мать ее, неправда! – чуть не кричу я. – Я ни разу не вел себя враждебно по отношению к ней, даже когда она «по чистой случайности» подставила мне подножку, когда я нес в руках чашечку утреннего кофе. Я был очень добр к этой женщине, а причина, почему ее уволили, проста: нам стало известно, что именно она подходила к рабочим местам других сотрудников, собирая их ежедневные списки дел. Мы обнаружили целую кипу этих списков у нее на столе.
– Но она раздувает истории и нападает на нашу компанию. И к сожалению, тем самым привлекает к себе нежелательное внимание.
– Что это значит? – хмурюсь я.
– Это значит, что, поскольку она использует правильные платформы, она получает массу просмотров, а теперь и поддержку в СМИ. Вот такие новости за последние сутки.
– Как, черт возьми, это произошло? – выдыхает Джей Пи.
Хаксли качает головой.
– Без понятия, но нам постоянно названивают. Лотти слышала, как несколько сотрудников обсуждали все произошедшее в комнате отдыха и замолчали сразу, как она туда вошла. Клиенты теряют доверие к нам с каждой секундой.
– Потому что кто-то явно лжет… – говорю я с еле скрываемым гневом.
– Да, но общественность, похоже, крайне благосклонна к ее версии событий. Поэтому нам нужно предпринять меры, пока Тейлор и его команда собирают доказательства для подачи встречного иска. У нее нет поддержки, нет доказательств. Ее слово и слово ее друга, который больше на нас не работает, против нашего. Но у нас есть записи с камер наблюдения, у нас есть факты, которые назвал ты, Брейкер. К тому же у нас есть доступ ко всем ее постам в социальных сетях, их скриншоты мы сделали. Клевета – вот что ее погубит.
– Отлично. Так… что нам следует предпринять? – неуверенно уточняю я.
– Во-первых, прямо сейчас тебе нужно отступить.
– Что? – рычу я. – Ни за что, черт возьми! Я не собираюсь увольняться из-за дурацкой клеветы! Сам этот факт выставит