– Оно будет только вечером, так почему ты приперлась сюда в такой час? – стонет он, накрывая голову подушкой.
Я поворачиваюсь к нему и замечаю часть его ягодицы, выставленную на всеобщее обозрение.
– Боже мой! – говорю я, прикрывая глаза. – Солнце, ты светишь своим задом.
– Эта тебе награда за нежданный визит. Ты же знаешь, что я сплю голым. – С этими словами он поправляет одеяло.
– Откуда мне это знать?
– Ты же моя лучшая подруга. Ты должна знать обо мне все. – Его голос звучит придушенно из-за подушки, но я все равно могу разобрать, что он говорит. – Как, например, я знаю, что если бы убрал эту подушку с лица, то обнаружил бы тебя в паре велосипедок, какой-то случайной футболке с надписью «Zelda», с аккуратно убранными наверх волосами, потому что нельзя допускать, чтобы они касались твоей шеи ранним утром. – Он сдвигает подушку в сторону, чтобы взглянуть на меня, и когда понимает, что полностью прав, ухмыляется и кладет подушку обратно.
– Это была удачная догадка.
– Не догадка. – Он качает головой. – Ты предсказуема. Дай-ка угадаю, ты также заказала завтрак, чтобы смягчить последствия того, что разбудила меня, и он будет здесь через пять минут. Заказала блинчики, потому что очень хотела их. Но ты не стала заказывать их в своем излюбленном заведении, потому что знаешь, что я предпочитаю буррито из «Солтис». Поэтому уступила и заказала завтрак оттуда, несмотря на то, что у них нет кленово-орехового сиропа, который ты обожаешь.
– Знаешь, очень нелестно принимать комментарии от всезнайки.
Он разражается безудержным смехом.
– А я и не пытаюсь тебе льстить, так что не вижу никаких проблем. – С громким вздохом он поднимает руки над головой и говорит: – Брось мне мои шорты.
Я подхожу к комоду, где лежат шорты, беру их и подаю ему. Он засовывает их под одеяло, а я наблюдаю, как он в них влезает, не оголяя ни дюйма кожи. Затем он стягивает с себя одеяло и садится на край кровати. Рукой он трет один глаз, пытаясь окончательно проснуться.
Я же просто стою и тупо пялюсь. Брейкер – уже далеко не тот парень, которого я когда-то повстречала.
В том коридоре общежития он был высоким, неуклюжим, и у него была копна взлохмаченных волос на макушке, что делало его похожим на йоркширского терьера. Сейчас он уже не такой. Широкие плечи, бицепсы, испещренные дорожками вен, накаченные, но в меру. Он сильный, подтянутый, с развитыми грудными мышцами и прессом, которому я откровенно завидую. И его волосы больше не взлохмачены, скорее идеально подстрижены, с намеком на легкую всклокоченность, остающуюся идеальной. И вместо бледного цвета от непрерывной учебы его кожа приобрела бронзовый оттенок от бега на улице без рубашки.
Я никогда не любовалась своим лучшим другом, но… Не могу не признать, что у него действительно красивое тело. В смысле… очень хорошее.
– Этот буррито должен быть просто потрясающим, – ворчит Брейкер, вставая, совершенно не обращая внимания на то, что я только что бесцеремонно его разглядывала. Слава богу.
Он направляется в ванную, закрывая за собой дверь. Я оставляю