По нашему глубокому убеждению любой процесс адаптации в той или иной мере всегда является процессом социальным, а, следовательно, и психологическим, и задача исследователя – выявить это психологическое и определить его значимость для достижения как постоянных, так и временных целей. Физиологам, изучающим проблему взаимодействия человека с природными факторами в условиях «чистого», лабораторного эксперимента хорошо известна зависимость получаемых результатов от настроения испытуемого, степени его мотивации, заинтересованности даже в таких исследованиях, как, например, влияние повышенного содержания углекислого газа во вдыхаемом воздухе на характеристики внешнего влияния.
<…> Однако, прежде чем перейти к дальнейшему и сформулировать определение понятия психологической адаптации, следует на какой-то период вернуться понятию о программах деятельности. Мы уже говорили о том, что деятельность человека развертывается по двум типам программ – осознанным и неосознанным. Неосознанные программы, особенно те, которые имеют генетическое происхождение, по-видимому, обеспечивают физиологические процессы, связанные с внутренними механизмами поддержания гомеостаза, т. е. выполняют задачи организации достижения постоянных целей благодаря регуляторным воздействиям главным образом на вегетативные системы, а осознанные программы связаны с временными целями и обуславливают внешнюю деятельность, в том числе и ту, которая направлена на преобразование среды, активное или пассивное.
Конечно, такое деление во многом условно и в ряде случаев имеются осознанные программы, направленные на охрану гомеостатического равновесия, и ряд неосознанных программ, выполняющих задачу достижения временной цели путем воздействия на среду. В дальнейшем, в ряде разделов мы коснемся различных форм поведенческих реакций, обеспечивающих адаптацию к воздействиям внешней среды, вызывающим нарушения или отклонения гомеостазированных показателей. Хорошо известны и безусловно-рефлекторные двигательные реакции, обеспечивающие защиту от внешних природных раздражителей в виде реакций избегания или устранения.
Если рассматривать, как это было сказано выше, сознание широко, включая сюда и его невербализованные формы, то это приводит нас к выводу о том, что реализация всех осознанных программ осуществляется благодаря наличию общей программы в виде концептуальной модели деятельности. Она состоит, во-первых, из сформированного образа наличной ситуации, но не в виде прямой фотографии, а как однозначный, инвариантный, освобожденный от случайных признаков и корригированный оперативной памятью, на основе актуализации энграмм из долговременной памяти, т. е. прошлого опыта, образ. На картине этого образа сказывается и анализ реальных, существующих в данной ситуации, связей, образов, связанных и не связанных с возможной деятельностью.