В это время к подъезду подошла пожилая крупная женщина, державшая над собой большой прозрачный зонт, а на поводке – небольшую лохматую собачку в красных ботинках и дождевике. Одета дама была ярко, седые волосы аккуратно пострижены, ресницы и губы чуть подкрашены, Тина заметила даже маникюр с неброским лаком и резиновые сапожки, словно посыпанные зеленовато-изумрудными блестками. Окинув Тину подозрительным взглядом, она буквально оттеснила ее к перегородке, отделявшей мусорный отсек, вынула из кармана ключ, пытаясь при этом еще и закрыть зонт:
– Шарятся тут всякие… спасения от вас, сектантов, нет…
– Давайте я помогу. – Тина взяла из руки женщины зонт, закрыла его, стряхнула капли и вернула владелице: – Вот… только я не сектантка, с чего вы взяли?
– Да к нам в подъезд из чужих только эти и шастают, к Лариске Ифантьевой.
– А вы ее хорошо знаете?
Женщина снова окинула Тину подозрительным взглядом:
– Напротив живу… а тебе что за интерес?
– Мне бы про дочь ее поговорить.
– А что – про дочь? Нет ее здесь давно, мать Ларискина увезла куда-то.
Собачка, устав, видимо, стоять, бесцеремонно уселась прямо на Тинины кроссовки, и хозяйка, заметив это, почему-то сразу подобрела:
– Мотя, ну-ка, слезь с девушки. А про Мироську зачем вам?
– Ищу я ее.
Женщина всплеснула руками, едва не выронив и зонт, и поводок:
– Да неужели полиция за ум взялась?! Пять лет как пропала девка, и дела нет никому! Сергей, бедолага, вернулся, видимо, он в розыск и подал?
В слове «бедолага» Тина уловила нотки сочувствия:
– А вы и Сергея знаете?
– А как же! Говорю ведь – напротив всю жизнь живу. Сергей хороший мужик, просто жизнь так сложилась… Да что мы стоим, вы ведь Лариску будете ждать? Она сегодня на собрание свое ушла, придет часов в восемь, я-то знаю. Идемте ко мне, поговорим, погреетесь, – женщина приложила чип к домофону.
– Не боитесь вот так незнакомого человека приглашать?
– Так вы ж, как я понимаю, из полиции?
– Не совсем, – Тина вынула удостоверение. – Я частный детектив Валентина Володина.
Бросив взгляд на фото в удостоверении и сравнив его со стоявшим перед ней оригиналом, женщина боком подтолкнула Тину к открытой подъездной двери:
– Заходите, детектив. Меня Зоя Ильинична зовут. Будем чай пить и греться, а то нос у вас синий уже.
Пока Зоя Ильинична отпирала дверь своей квартиры на третьем этаже, Тина внимательно оглядывала дверь напротив – ту, что принадлежала Ларисе Ифантьевой. Металлическая дверь, недешевая, хоть и вся исцарапанная чем-то острым.
– Ты на дверь не гляди, – заметила Зоя Ильинична, впуская в квартиру собаку. – Мотя, сидеть. Это еще Серега устанавливал, а исцарапали Ларискины подружки – не в звонок ведь звонят, а скребутся, как мыши. Они ж и в домофон не звонят,