– Ты кого это сибирюками называл, чепушила? – какой неприятный ухающий голос у этого с тремя буквами на лбу.
– Господа… Товарищи… Шит. Как вы тут обращаетесь… – память барахлит. И я не помню, как сибирские маргиналы обращаются. Связь не работает, даже мемнон не спросить.
Полицию не вызвать. Помощи нет. За спиной длинный переулок, догонят. Сумка ещё эта. Вдали за бандитами пульсирует фарами редких машин ночная улица. Далёкие прохожие в наушниках и оггах, плевать всем. Бежать…. Куда я убегу пьяный, не зная города. Ух! Значит – бой!
– Джентльмены, прошу прощения, если оскорбил, но три года французского легиона… – что в Европе в теории наводит ужас – тут даже не дослушали. В три летучих шага ауешный бандит подлетел ко мне и пнул в бедро левой ноги, по флангу.
Я упал на бок, в мокрую грязь. Боль в ноге страшная. Возможно, перелом.
– Я канадский гражданин, прапраправнук Распутина, меня нельзя бить, будет дипломатический скандал. – бой не сложился, и я начал разыгрывать жертву. Заодно быстро-быстро трезвел. Стало страшно.
– Да нам похер, кто ты и откуда, – поигрывая светящимися костяшками крикнул второй. – Давайте доломаем его!
– Постойте, постойте, – раздался за их спинами спокойный, мягкий и уверенный голос, можно даже сказать интеллигентный. – Неужто того самого Распутина?
Пара шагов – из-за спин лысых бандитов выходит седоусый мужчина с тростью и зонтом в строгом сером костюме и почему-то в старомодной широкополой шляпе. И кроваво-красном галстуке. Может это уралиум меня мучает видениями?
Светящиеся бандиты словно остановились на паузе, будто стиснутая пальцами пружина. Они смотрели на меня. И лишь одно слово человека с тростью могло решить всё.
– Да. Я еду в Покровское, на его родину. У меня там…
Он медленно помахал тростью и головой. Мол, не то.
– Как звали его детей? Быстро!
– Дмитрий. Григорьевич. – мгновенно говорю. – Это сын. И дочки – Варвара, Матрёна.
– Где жил Дмитрий после убийства отца? – седовласый затеял викторину, тему которой я знал очень хорошо.
– В Обдорске. Это Хард нынешний, где плотина… Потом в Европе с цесаревичем.
– Обдорск… – он подошёл ко мне поближе так, что бандиты оказались у него за спиной и обратился к ним через плечо. – Господа, полагаю, если иностранный гость раскаивается в своих поспешных словах, которыми он окрестил наш народ в поезде и на улицах сибирской столицы, то ему стоит убедить нас в искренности своих помыслов.
– Чё? – переспросил