Сражался долго с ливнем, ноябрём.
Но где вы, братья, сёстры, – вопрошаю, —
Куда вас, неразумных, занесло?
Под деревом собака орошает,
Иль вы успели залететь в седло?
Паду ли наземь я и где? Убого
И зябко дом стоит глухонемой,
Где поселилась сирость у порога,
Где нет живой души там, за стеной.
О Господи! Не дай упасть под ноги,
Свободу дай мне высоко взлететь.
Пусть будет нескончаемой дорога,
Чтоб с высоты на землю мог смотреть.
Ночь на Казантипе
Горит закат над Казантипом.
Мне кажется – горят и облака.
Садится солнце, но «со скрипом»,
И в этот час рождается строка.
Я руки поднимаю к небу,
Молю: «Прошу, постой, не уходи!
Вот дописать строку лишь мне бы,
Темна и глубока ночь впереди».
Слова из волн морских струятся
И, как мелодия, звонки, легки,
На белоснежный лист ложатся —
Не остановишь бег строки.
Жизнь Казантипа в ночь воспета,
Но колобродит над моей землёй.
В томленье буду ждать рассвета,
Стихами буду я бороться с тьмой.
Музыка моря
Проснулось море ранним утром
И заиграло будто бы на скрипке,
Покрылось сверху перламутром,
В широкой расплылось улыбке.
По галечке – по кнопочкам баяна —
Волной тихонько море застучало,
И закачались волны, словно пьяно:
Оно, видать, по песне заскучало.
Но вдруг послышался Бетховен,
Волною синею взыграло море,
Разволновалось, час неровен —
И с Нептуном оно сейчас поспорит.
Из вод пучины еле слышно
Звучат то Бах, то Брамс, переплетаясь,
То гимн неведомого смысла,
Трубой гудит прибой, вверх подымаясь.
И вот слышны раскаты грома.
Парит, плывёт в холодном поднебесье,
Будто пиратского отведав рома,
Наш буревестник напевает песню.
Теперь оркестр играет в море:
По клавишам ударит, то ль по струнам.
И разыгрался шторм в мажоре:
Вовсю гуляют там Нептун с Перуном.
Слова
Кто ищет клад, кто счастье, кто забаву.
Я – в шёлк и в золото одетые слова.
Кто ищет коронованную славу,
А я – от чувственных и ярких слов жива.
Ищу слова в горах, в лесу, в пустыне,
В ночной тиши, во сне и в суматохе дня.
Но только где найти мне золотые, —
От них душа чтоб согревалась без огня.
И обладали чтоб они волшебной силой,
Как чистый снег, искрились на лету,
Мои слова, чтоб были сердцу милы,
Могли б дарить земную красоту.
Могли б они и жажду в теле утолить.
Слова целебные – на вес карата.
По капле стану собирать, чтоб не пролить.
И только