Петляя, тропинка вела всё выше и выше. Себастьяну начало казаться, что этот путь будет бесконечным. Мерзкий холод забивался под куртку, заставляя дрожать, а ноги от усталости стали ватными. Каждый шаг становился испытанием, в котором права на ошибку нет – оступишься лишь раз и можно поздороваться со смертью. Его это не сильно заботило, однако он хорошо помнил чувство вины, охватившее его, когда он увидел мамины слёзы. Длительное лечение с постельным режимом дало ему время хорошенько поразмышлять. Да, существование ему казалось невыносимо скучным и бессмысленным. Да, ему не хотелось ни просыпаться по утрам, ни есть, ни заниматься чем-то, а каждая секунда длилась вечность. Однако он решил, что не будет уходить из жизни. По крайней мере, сам. И если кто-то захочет его убить, он хотя бы немного посопротивляется. Ради мамы. Он не хотел причинять ей боль, даже если при этом жизнь будет казаться пыткой. Но он понимал – если жизнь поставит его перед выбором между «бороться и жить» и «не бороться и умереть», он выберет второе. Сил на первое ему просто не хватит.
– Я устал, – тихо сказал Себастьян и попытался выдернуть руку из её руки. Напрасно – она крепко держала.
– Хватит ныть! – сказала она, обернувшись к нему. Ветер играл с её длинными как всегда спутанными волосами, а глаза, будто кошачьи, сверкали в темноте. – Ты точно мальчик? Ноешь как девочка… – Сказав, она отвернулась и продолжила тащить его наверх. – И вообще, осталось немного. Потерпи.
Как оказалось, «немного» в её понимании – совсем не «немного». Достигнув цели, он, окончательно выбившись из сил, завалился на пожухшую траву, едва она ослабила хватку.
Она приволокла его на крупный уступ горы, с которого открывался захватывающий вид. Снизу, теряясь в темноте ночи, виднелся их дом, сверху раскинулись мириады звёзд, а вдаль тянулся бесконечный сосновый лес. Холодный ветер едва слышно шевелил траву. Где-то рядом заходился в песне сверчок. Осень ощущалась везде – и во влажном воздухе, и в холоде, и в будто посеревших жёлто-коричневых оттенках, в которые окрасилась вся растительность.
Себастьяну уже было не холодно – напротив, на его лбу проступили капли пота, дыхание было учащённым и горячим, а сердце бешено стучало. Потому он был рад холодной земле под своей спиной, она хоть немного остужала. Если Себастьяну восхождение далось нелегко, то вот для Хикари это явно было пустяковым делом. У неё лишь слегка порозовели щёки, но дыхание было ровным и спокойным. Она присела рядом с ним на землю. Он, немного придя в себя, тоже сел.
– Ну и? – спросил Себастьян выжидающе. – Зачем ты меня сюда притащила?
– Как