Кешайна вели под плотной охраной. Не столько боялись, что убежит, сколько переживали, что народ выместит на нём зло. У некоторых в Пойменском были родственники, а про друзей и знакомых говорить нечего.
Эх, будь моя воля, я бы сам из этого урода отбивную бы сделал, особенно после того, что увидел в сожжённой деревне! От расправы удерживало сознание, что кешайн нужен как язык. Вдруг его соплеменники где-то рядом кишмя кишат?
Одноухого у меня всё же отобрали. Заявился наш хозяйственник по прозвищу Прапор (говорят, от древнего воинского звания образовано – прапорщик, знаменосец, только что-то я никогда его со стягом не видел) и заявил:
– Тебе, Нечай, фенакодус ни к чему. Я его реквизирую.
Он протянул руку к фенакодусу.
– С какой стати, Прапор? Я Одноухого в бою добыл! Это мой трофей! – обиделся я.
– Ты у нас кто: кавалерист или ястребок?
– Ястребок.
– То-то. Рождённый летать скакать не должен. Приказ Добрыни-старосты.
Так я снова стал безлошадным.
На время объявленного отдыха пошёл к ангару договариваться о новом крыле. Кое-какой запасец ещё остался. Да и из потерянных что-нибудь восстановить реально. Конечно, меня помурыжат, как без этого, но крыло взамен уничтоженного в бою дадут. А будут упираться – я им всю печенку проем. На ястребках вся разведка лежит. Без нас Комплекс всё равно что без глаз и ушей.
Ероху положили в госпиталь. Лекарь, который его осматривал, заверил, что всё в порядке. Парня чуток подлатают и снова в строй. Стрела оказалась неотравленной, попала в мягкие ткани, крови вытекло немного.
– Завтра не обещаю, но через недельку ваш Ероха будет как новенький танцевать, – заверил лекарь.
– Навестить сегодня можно?
– Завтра приходите. Мы ему раны обработаем и особым отваром напоим. До утра проспит без задних ног.
По пути всю дорогу крутил в памяти то, как ловко я стрелу в полёте поймал. Вспоминал и сам себе не верил. Про подобные случаи приходилось слышать раньше. Отец рассказывал, что среди кремлёвских дружинников есть такие умельцы, разве что ртом пули не ловят. Но они годами специально тренируются, а я о подобном и не помышлял. Тем более, одно дело слышать, а другое проделать самому. Даже занозу не засадил! Блин, голова кругом идёт!
Наш завхоз по характеру был близнецом Прапора. Зимой снега не выпросишь. После полуторачасовой перепалки я уж было решил, что без отца не обойтись, но завхоз всё же сдался. Открыл заветную дверь и вручил крыло.
– Если и это проголубоглазишь, больше не приходи. На калитке летать будешь!
– Спасибо, дядь Сень! – обрадовался я и побежал проверять крыло.
Потом